Опасный замок (сборник)

Неужели вы никогда не перестанете оправдывать свое прозвище? Вы, кажется, достигли своей цели: что же последует из этого? Против вас будут кричать со всех сторон. Податель этого письма – молодой адвокат, малый недюжинный. Он подал на вас жалобу и, к счастью, попал на судью, благосклонного к вам. Но надобно откровенно признаться, что нам с кузиной стоило большого труда умолить Гросби не поднимать дело. Он начинает подозревать, упорствовать, и я боюсь исхода. Не знаю, что вам посоветовать. Податель этого письма – человек отважный и преданный своему другу; я дал ему честное слово, что с ним не случится ничего опасного. Обратите внимание на выражение «честное слово» и помните, что я могу быть так же грубияном и опасным, как и кто-либо другой. Я, однако, не давал ему никакой гарантии против кратковременного ареста, и поскольку этот малый деятельный и подвижный, то я не вижу другого средства, кроме как попридержать его в надежном месте, пока не окончится дело доброго отца Б., и дай бог, чтобы оно было уже окончено.

Прощайте, всегда ваш.

Максвел».

– Ну, молодой человек, – сказал отец Бонавентура, – что думаете вы об опасностях, которым подвергались добровольно?

– Они мне кажутся столь же странными, как и средства, употребленные вами для открытия намерений мистера Максвела.

– Не вдавайтесь в причины моего поведения. Я имею право действовать подобным образом и не боюсь никакой ответственности. Но скажите мне, что вы теперь рассчитываете делать?

– Не знаю, должен ли я об этом говорить, ибо тут может быть замешана ваша безопасность.

– Понимаю. Вы намерены прибегнуть к правительству. Но это вам не дозволяется. Мы скорее удержим вас лично в Файрлэди.

– Вероятно, вы прежде подумаете о риске, которому подвергаетесь за подобное покушение в свободной стране.

– Я подвергался гораздо большим опасностям, – сказал отец Бонавентура с улыбкой, – однако я расположен прибегнуть и к более кротким мерам. Посмотрим, постараемся найти компромисс, – прибавил он более мягким голосом. – Я предполагаю, что вы согласитесь пробыть еще один или два дня в этом убежище, если я вам дам честное слово, что вы увидите вашего друга здравым и невредимым и возвратитесь потом с ним в Шотландию или куда будет вам угодно.

– Я уважаю слово католического священника так же, как и протестантского, – сказал Файрфорд, – но мне кажется, что вы не можете надеяться, чтобы я доверился человеку, которого совершенно не знаю.

– Я не привык, чтобы сомневались в моем слове, сударь! – воскликнул отец Бонавентура высокомерно. – Но, – прибавил он благосклоннее, – вы меня не знаете, и это служит вам извинением. Я вам, со своей стороны, окажу большее доверие, и так как мы должны рассчитывать на нашу взаимную порядочность, я возвращу вам свободу и предоставлю вам средство вручить письмо тому, кому оно адресовано, если вы, зная его содержание, решитесь на это путешествие.

– Я не понимаю, – сказал Аллан, подумав немного, – как я могу освободить друга, не прибегая к властям. Если я передам это письмо лэрду Редгонтлету, я разделю только участь Дарси Летимера.

– А если обратитесь в суд, молодой человек, вы погубите двух человеколюбивых девиц, которым обязаны жизнью. И без того шпионы следят за этим домом. Я даю вам час на размышление. Вы увидите лэрда Редгонтлета, которому я напишу, со своей стороны, и посодействую освобождению вашего друга. Все это, впрочем, с условием, что вы не будете обращаться к властям.

– А если я не соглашусь?

– В таком случае для безопасности всех партий вы останетесь несколько лишних дней в Файрлэди, ибо мы имеет средство удержать вас силой. Но арест ваш будет короток, потому что подобный порядок вещей не может долго продолжаться.

И отец Бонавентура вышел.

Оставшись один, Файрфорд начал обдумывать свое положение и пришел к тому выводу, что для него удобнее всего было бы, заручившись ходатайством отца Бонавентуры, увидеться с Лэрдом Озер и добиться освобождения друга.