Опечатки

А в заднем ряду сидим мы, другие фокусники, и тихонько шепчемся: «Неплохо. Это, кажется, вариация на тему Пражского левитирующего носка? Или Призрачное зеркало Паскаля, где девушки на самом деле нет? Но откуда тогда взялся пылающий меч?»

И задумываемся – а может быть, магия все-таки существует…

Я познакомился с Нилом в 1985 году, когда «Цвет волшебства» только что вышел. Это было мое первое интервью в качестве писателя. Нил зарабатывал на жизнь журналистикой и имел бледный вид человека, который высидел слишком много пресс-показов плохих фильмов, чтобы бесплатно поесть холодных куриных ножек, которые подают после показа (и чтобы внести пару номеров в записную книжку, которая теперь разрослась до размеров Библии и содержит гораздо больше интересных имен). Он занимался журналистикой, чтобы не умереть с голоду. Хороший способ научиться журналистике. Возможно, единственный.

Еще у него была ужасная шляпа – серая фетровая. Она ему совсем не шла. Между шляпой и человеком не было никакой связи. Тогда я увидел эту шляпу в первый и последний раз. Как будто осознавая свою недостаточную шляпность, он постоянно забывал ее в ресторанах. Однажды он за ней так и не вернулся. Я пишу это для самых ярых фанатов: если вы очень-очень постараетесь, то, может быть, найдете где-то в Лондоне маленький ресторанчик, где на полке валяется пыльная серая шляпа-хомбург. Кто знает, что случится, если вы ее наденете?

Так или иначе, мы поладили. Сложно сказать, почему. В основе явно лежало общее восхищение невероятной странностью вселенной, которая таилась в рассказах, в мелких деталях, в таинственных старых книгах из забытых магазинов. Мы поддерживали контакт.

[Раздается звук, как будто от календаря отрывают листки. В фильмах такого больше не показывают…]

Постепенно он стал знаменитым автором графических романов, Плоский мир тоже пошел в гору, и как-то раз Нил прислал мне страниц шесть из рассказа и сказал, что не знает, что случилось потом. Я тоже не знал. Примерно через год я вынул рассказ из ящика и понял, что было дальше – но пока не знал, чем всё закончится. Мы написали это всё вместе. Получились «Благие знамения». Роман написан двумя людьми, которым было нечего терять и которые хотели повеселиться. Мы не для денег его написали. Но в результате получили их целую кучу.

…О, давайте я расскажу вам странную историю. Однажды он остался у нас – мы занимались редактурой, – а потом мы услышали шум и зашли к нему в комнату. Два наших белых голубя влетели вслед за нами и не смогли выбраться, они носились по всей комнате, и Нил проснулся в вихре белых перьев со словами «Пшчтсл?» – по утрам он обычно разговаривает именно так. Или тот раз, когда мы сидели в баре и он встретил там Женщину-паука. Или когда мы поехали в тур, заселились в отель, а утром оказалось, что его телевизор показывал ему странное шоу с полуобнаженными бисексуалами и связыванием, а мой не нашел ничего лучше повторов «Мистера Эда». Или тот случай, когда после десяти минут в прямом эфире мы обнаружили, что журналист с нью-йоркского радио не знает, что «Благие знамения» – художественная книга.

[Врезка с поездом, катящимся по рельсам. Этого тоже больше не бывает в кино…]

И вот, десять лет спустя, мы путешествуем по Швеции и обсуждаем сюжет «Американских богов» (он) и «Удивительного Мориса» (я). Иногда одновременно. Прямо как в старые добрые времена. Один из нас говорит: «Не понимаю, как из этого выпутаться». А второй слушает и отвечает: «Решение, вагонетка, в том, как именно смотреть на проблему. Кофе будешь?»

За эти десять лет многое произошло. Он встряхнул мир комиксов, который никогда не станет прежним. Примерно то же самое сделал Толкин для фэнтези-романа – всё, что написано потом, так или иначе находится под его влиянием. Помню, мы ездили по США с «Благими знамениями» и устраивали автограф-сессию в магазине комиксов. Мы подписали книги для множества любителей комиксов, многих из которых явно обескуражила идея «книжки без картинок». Я прогуливался между полок и разглядывал конкурентов. И тогда я понял, что Нил хорош. Что его работы отличает тонкость и точность скальпеля.

Услышав замысел «Американских богов», я так захотел их написать, что почти почувствовал их вкус…

Читая «Коралину», я как будто смотрел чудесно нарисованный мультфильм. Закрывая глаза, я видел, как выглядит дом или кукольный пикник. Неудивительно, что теперь он пишет сценарии. Надеюсь, кому-нибудь хватит ума поручить ему режиссуру. Читая книгу, я вспомнил, что настоящий ужас живет в детских сказках. Мои детские кошмары без Уолта Диснея были бы довольно безликими. В этой книге есть несколько моментов с глазами-пуговицами, которые заставляют часть взрослого мозга в ужасе прятаться под кроватью. Но это книга не об ужасе, а о победе над ужасом.

Многих удивит, но Нил либо очень хороший открытый человек, либо отличный актер. Иногда он снимает очки. Насчет кожаной куртки я не уверен. Кажется, один раз я видел его в смокинге. Но, возможно, это был кто-то другой.