Опекун. Вне закона

Я думала, он, и правда, меня заставит с ним… господи, пусть всё это будет сном. Плохим, ужасным сном. Пусть я проснусь и окажусь дома, в своей кроватке, на кухне мама будет печь оладьи, мы вместе позавтракаем, обнимемся и разбежимся на работу. Пожалуйста, пусть это всё прекратится!

Свернувшись калачиком на кровати, я заливаюсь слезами долго, пока не засыпаю. А будит меня сам Самойлов, и не самым мирным способом:

– Встала! – толкает меня в плечо, словно я мешок с картошкой.

Спасибо, хоть не ногой.

– Зачем? Вы всё равно меня заперли, – бурчу сонным голосом.

– Я сказал – встала! – рявкает на всю комнату.

Да боже же ты мой, что ему ещё от меня нужно? Сломать меня окончательно?

– Что вы от меня хотите? – с большой неохотой занимаю вертикальное положения.

– Иди умойся и одевайся, – подталкивает меня в сторону ванной комнаты с презрением в голосе.

– Что? – хмурюсь, не понимая его.

– Делай, что я говорю, – со вздохом произносит. – Или ты ещё и тупая?

– Что вы себе позволяете?..

– Умылась, оделась и на выход, – игнорирует мой вопрос.

– Домой? – вопрос слетает с губ, а в груди зажигается огонь надежды.

– Твой дом здесь, запомни уже, – шипит со злостью. – Давай, нас в клинике ждут, – поторапливает меня очередным толчком в спину.

В клинике?

Глава 9

Марат

Звенящую тишину кабинета нарушает появившийся начальник безопасности. Я уже полдня сижу в рабочем кресле и смотрю в одну точку, пытаясь понять, когда меня так переклинило. Что, мать вашу, произошло, почему меня так несёт странной дорогой? Что сделала эта девушка, что мои мозги так расплавились?

– Марат, – зовёт Карим, и я отрываю взгляд от стола, где лежат бумаги из клиники.

– Что? – хриплым голосом откликаюсь.

– Булатов объявился, – два слова, которых я давно ждал.

– Где? – подаюсь вперёд, скрестив руки над столом.

– Он был замечен в Пушкинском районе, – спешно отвечает Карим.

– И? Это всё, или будет ещё какая-то информация? – раздражённым тоном спрашиваю.

– Кроме того, что это дорога в деревню…

– Матери Кати, это я и так знаю, – обрываю его. – Что-то ещё? Например, более стоящее? – смотрю на него исподлобья, начиная злиться.

“Интересно, а когда ты не злишься? Последнее время только и делаешь, что ходишь с такой рожей, будто у тебя весь бизнес отжали” – раздаётся где-то на краю сознания.

Чёртова девчонка!

– Нет, – виноватым тоном отвечает. – Внимание к себе не привлекал, видно его не было, до сегодняшнего дня, – добавляет деловым тоном.

– Тогда не приходи ко мне, если у тебя ничего нет, – бросаю и откидываюсь на спинку кресла.

– Марат… – со вздохом произносит Карим и делает шаг к столу. – Я лично буду следить за ним, но может, он и не собирается мстить? Мы ведь уже выяснили, что та авария была чистой случайностью, там виноват только водила, Булатов никаким боком, – отбросив формальность, он по-дружески проговаривает всё это со своим кавказским акцентом.

– Он мне клялся, Карим, что выйдет, и я за всё отвечу, – устало тру лоб, понимая, что мне надо собраться, делами заняться, а не воспитанием чужих детей.

– Хорошо, тебе, но Аксёновы…

– Карим, ты со мной уже двадцать лет и прекрасно знаешь, при чём тут Аксёновы, и почему над ними так же висит угроза, – повышаю голос, и начальник безопасности, а по совместительству человек, которому я полностью доверяю свою жизнь, выпрямляется и смотрит на меня с сочувствием.

– Ладно, – отмахивается. – Аксёнова-старшая под присмотром двадцать четыре на семь, – докладывает по-деловому. – Младшая… – он замолкает, и я поднимаю глаза на него. – Дело не моё, конечно, но такими способами ты её к себе не расположишь, и доверия к тебе у неё никогда не будет. Это так, мой дружеский совет.

– Спасибо, я как раз спрашивал тебя, как мне с ней себя вести, – с иронией и гневом рычу на него.

– Рычи ты, не рычи, от этого ничего не изменится. Лучше скажи ей правду, начиная со смерти её отца…

– Чтобы она задушила меня во сне? – хмыкаю нервно. – Нет, у меня другой план, – мотаю головой задумчиво.

– Ну смотри, когда она сбежит, не выдержав твой мерзкий характер, будешь её по всей стране искать, – продолжает подливать масло в огонь. – Видал я подобных девиц, смотришь на них и кажется, что они такие хрупкие, испуганные и бесхарактерные, а потом как выкинут что-то, охереешь…

– Так, всё! Спасибо за твою «поддержку», ты настоящий друг, – прерываю, не выдержав.

Сам понимаю, что он прав, и я не раз об этом думал, особенно зная, что характер у Каролины и так не сахар. Не сомневаюсь, что выкинуть она может всё что угодно, а при желании и сбежать сможет. Не делает этого только потому, что мать в больнице, где стоят мои люди. А если она сбежит, значит, мать не увидит больше.

– Обращайся, – усмехается. – В общем, у меня знакомый в полиции есть, напрягу его, Булатову ведь нужны деньги, если что-то выплывет – грабёж, хулиганство или что-то ещё, попрошу, чтобы он меня оповестил.

– Ты ему доверяешь? – прищуриваюсь, так как первый раз слышу, чтобы у Карима были знакомые в полиции.

– Доверяю, он неправильный мент, – кивает с усмешкой.

– Взяточник? – интересуюсь я.