Опер Екатерины Великой. «Дело государственной важности»

Кузьма Антонович своим ключом отпер замок, открыл дверь и сделал шаг внутрь.

– А где же злодей?

У Андрея ёкнуло сердце. Он вошёл в холодную. Никого нет, пусто. Как же так? Павел вчера на его глазах запер злодея в холодную и закрыл замок. При пожаре Андрей сам осмотрел замок, подёргал ещё – замок был цел.

Вывод напрашивался один: кто-то из челяди, пока ещё неизвестный, имеющий ключ, помог сбежать злодею, выпустив его «под шумок».

– Кузьма Антонович! У кого ещё был ключ от холодной?

– У кухарок, у Павла, управляющего имением, у меня. Вроде всё.

– Кто-то из ваших выпустил злодея. Замок не повреждён, стены целы, а злодей утёк.

– Надеюсь, ты меня не подозреваешь?

– Помилуй бог! А у кухарок ключи где?

– Где и всегда. На кухне, на гвоздике висят.

Андрей от досады рукой махнул.

– Стало быть, любой мог ключ незаметно взять?

– Любой, конечно. Только раньше ничего подобного не происходило.

– Пособник у грабителей среди челяди есть, он и выпустил злодея. И пожар, думаю, не случайно произошёл – подожгли.

– Найди мне этого оборотня! До смерти засеку!

– Так вы же меня сами выгнали, и не далее как вчера вечером. Вот я утречком и съеду.

Даже при свете луны было видно, как густо покраснел Кузьма Антонович. Неудобно ему стало. Человек одного грабителя убил, второго пленил, а кто-то из его челяди выпустил. Ай как нехорошо-то получилось!

– Ты… это… Андрей Михайлович… прости, а? Ну не со зла я, сам вижу – кругом виноват. Слухи за правду принял, не разобрался, погорячился. Так ошибки свои признаю. Мир?

– Мир, хотя я вам войну не объявлял.

– Тогда – спать.

Все разошлись по избам.

А утром заявился исправник Иван Тимофеевич Дыхно – при форме, с шашкой-селёдкой на боку, на коне, да ещё и с подмогой – двумя нехилого сложения парнями. По-хозяйски вошёл во двор, потянул носом.

– Никак, пожаром пахнет?

– Горели ночью. Амбар занялся, едва потушили. Здравствуй, Иван Тимофеевич, – поприветствовал исправника Сологубов.

– И вам здравствовать, Кузьма Антонович! Где постоялец твой, что из Петербурга самого?

– Сейчас кликну.

Сологубов повернулся к проходящему мимо крепостному.

– Макар, быстро позови гостя!

Но Андрей и сам уже спускался с крыльца – одетый и при оружии. Поздоровались.

– Андрей Михайлович, я к вашим услугам, как и приказывали.

– Неприятность у нас, задержанный сбежал. Кто-то из челяди помог.

– Ай-яй-яй! Прямо беда! Он же должен был показать, где грабители прячутся.

– Сами найдём. Он говорил – в избе живут, на заимке. Полагаю, не так много в уезде заимок, вот все и объедем.

– Верно, три всего. Одна, правда, далековато – вёрст двадцать.

– Начнём с ближних. Павел, лошади готовы?

– Под седлом уже.

– Тогда едем.

– И я с вами, – вмешался Сологубов.

– Никак не можно, – отрезал Андрей. – Сегодня вам здесь быть надо. Кто-то из челяди – оборотень, предатель. Не исключено – новый поджог учинит или ценности из дома заберёт и сбежит.

– Тогда останусь и ворота запру.

Андрей с облегчением сел в седло. Душевный порыв Кузьмы Антоновича понять можно – виноват перед Андреем и вину свою загладить хочет. Но он – человек неподготовленный и сам может пострадать при захвате. Злодеям терять нечего, они знают свою участь и потому будут сопротивляться до последнего.

Лёнька струсил, поскольку ситуация была для него шоковой. Парень молодой, а тут на его глазах главаря убили, причём – просто, без затей. Как муху прихлопнули. Но он сбежал и, скорее всего, успел добраться до заимки, поскольку имел фору во времени. И удача будет, если злодеи ещё там, а не успели разбежаться.

Андрей тешил себя надеждой, что они успеют. Всё-таки Ленька шёл к заимке пешком, а они на лошадях. К тому же он шёл ночью, а сейчас – ясный день, можно скакать во весь опор.

– Ну, Иван Тимофеевич, показывай дорогу. Скачи к первой заимке, что поближе.

Они скакали галопом минут сорок по узкой грунтовой дороге. Андрей пригнулся к шее лошади, чтобы ветками деревьев глаза не выхлестнуло. Но и то лицо поцарапал.

Скакавший впереди исправник остановился. Андрей подъехал.

– Полянка впереди, на ней – избушка. Это самая ближняя заимка.

– Бери своих людей, по лесу заимку обойди. Как готов будешь, сигнал дай.

– Какой?

– Прокукуй или крякни.

Исправник хихикнул:

– Какие в лесу утки?

– Тогда свисти. И сразу с двух сторон – к избушке, чтобы уйти не успели.

Исправник с двумя помощниками уехали влево, обходя заимку. Андрей же спрыгнул с лошади, подошёл к опушке и стал всматриваться в темнеющую на поляне заимку.

Посредине большой поляны стояла небольшая бревенчатая изба, вокруг – заборчик из жердей, низенький, едва по пояс, чтобы уберечь от зверья огородик. Дым из трубы не шёл, и вообще избушка выглядела нежилой. Сюда, на сторону Андрея, выходило одно небольшое окно. Дверь была, наверное, с другой стороны.

Раздалось «ку-ку», кричали раза три-четыре. «Разошёлся исправник, боится – не услышу», – подумал Андрей. Он подбежал к лошади, поднялся в седло.

– Паша, скачи к заимке. Подбирайся сразу к окну – вон тому – и жди. Ежели вылезти кто попытается – сразу бей.

– Сильно?

– Как получится.