ОПЕР, или В городе нашенском

Груз на борту, остаётся его надежно спрятать. И начинается сплошной головняк, все места мне кажутся очень ненадёжными: посылка к далеким австралийским дуремарам будет обязательно найдена таможней. Мои кладовые отпадают сразу, на отходе их обычно проверяют, и на палубе нет надежных мест. Не придумав ничего лучше, прячу порошок в канатный ящик – место, куда укладываются якорные цепи (к этому я склонялся, в принципе, всё время). Помещение не освещается, грязное, не чистится от ремонта до ремонта, всё в донном грунте. А наша таможня не любит труднодоступных и грязных мест. Вот только бы мой «порошок» не улетел при отдаче якоря. Когда якорь летит в воду, то многотонная якорь-цепь вылетает из канатного ящика с таким грохотом, что вибрирует всё судно. Мне тогда за порошок не рассчитаться. Так что вся проблема – закрепить посылку в этом ящике как можно надёжней. Хотя на отходе, вроде, постановки на якорь не намечается. Но ты предполагаешь, а наш бардак располагает, и если может случиться непредвиденное, то надо при возможности подстраховаться от всех возможных и невозможных мутных моментов. Потеря груза – вещь очень страшная. И когда переживаешь, прячешь глубоко и надёжно, то всё проходит на удивление быстро и просто. В три часа ночи сонный старлей-пограничник прошёл по каютам и собрал паспорта. И уже через полчаса объявили отшвартовку. А ещё через час мы были в море, курсом на Гонконг. Пакет из цепного ящика я забрал сразу, не дожидаясь утра. Переложил его в рундук с личными вещами, который закрыл на ключ и только после этого плеснул в стакан сто пятьдесят грамм коньяка. Напряжение спало, вроде расслабился. По крайней мере, уснул сразу. Вот только сон приснился кошмарный. Якорь-цепь с грохотом и искрами катится по барабану брашпиля, а вслед за ней вылетает шлейф белого порошка. Меня просто подбросило на койке. Совсем не зря я взял в рейс коньяк, без него очень тяжело отгонять страшные мысли.

Шесть суток до Гонконга, там сутки и ещё десять суток до Мельбурна, где и произойдёт передача. В общем, полмесяца более-менее спокойной жизни, можно сказать, даже скучной. Однообразие океанского перехода, ежедневная оббивка ржавчины, покраска судна. И как бы это не надоело, а в душе хочется, чтобы вот так, спокойно и скучно, продолжалось всё время. И когда мы, наконец, оказались у причала австралийского порта, мне стало страшно по-настоящему, хотя ничего не предвещало беды. Всё спокойно и обычно, а в голову лезут мысли о тюрьме, о своей поломанной жизни, которая ещё совсем не поломана. В общем, элементарное нагнетание страха. Всё проходит абсолютно гладко. Суда под российским флагом ещё не засвечены, наш русский люд пока не успел, воспользовавшись неограниченной свободой, проявить свои «лучшие» качества и криминальные таланты. Никакого досмотра не было вообще, и через три часа после ухода властей я с сумкой через плечо спокойно сошёл на берег. Не спеша прошел почти три километра, пока рядом не остановилось такси, водитель которого был мне знаком по фотографии. Я сел в машину, поздоровался и вежливо улыбнулся австралу с бородкой а-ля Дзержинский. Молча стал ждать продолжения, согласно инструкции Аспиранта. Минут через десять въехали в город, еще столько же попетляли по окраинным улочкам и наконец остановились у небольшого бара с громким названием «Пасифик Вест». Водитель первым передал мне пачку долларов, в которой должно было быть ровно десять тысяч, и которую я, не пересчитывая, сунул в карман брюк. Это мой личный заработок, ещё столько же отстегнёт Георг. Отдал таксисту свою сумку. Тот достал из неё сверток с порошком, внимательно его оглядел и небрежно сунул в бардачок. Сказал по-русски: «Всё отлично», что тоже предусматривалось планом и значит, претензий к посылке у него нет. Он, наверное, не зря остановился у бара, знает точно, что необходимо наркокурьеру после выполненной работы. Рюмка хорошего коньяка, потом ещё одна, и я перебрался из-за стойки бара за столик, где не спеша, в течение часа расправлялся с громадной бараньей отбивной и тарелкой салата из помидоров. Всё очень вкусно, аппетит у меня уже отменный и на душе вполне комфортно. Уже не истязаю себя мыслями, что я очень плохой человек, доставивший в хорошую страну партию смертельного зелья. Доел, допил, отогнал мысль трахнуть молоденькую и симпатичную филиппинку, крутящуюся рядом и плотоядно подмигивающую мне. Как-никак, а в кармане у меня крупная сумма денег, наличие которой я не смогу объяснить, случись непредсказуемое. На судно я возвращался пешком, хотя расстояние было неблизким. Чтобы продлить праздник, купил в винном магазинчике два литра хорошего коньяка и пятилитровый пакет марочного вина. Немного пугаюсь этого своего пристрастия. Гены деда, видимо, дают о себе знать. Если так пойдёт и дальше, то сопьюсь наверняка. Шутка – я, конечно же, совсем не слабак.