ОПЕР, или В городе нашенском

Так называемый круг – рейс от нашего порта и до возвращения назад – длится сорок суток с небольшим. Я сделал шесть рейсов, похожих друг на друга, словно близнецы. Удивительно, но всё прошло очень гладко. Почти год выкинул из жизни, правда, заработал шестьдесят тысяч американских долларов. Про остальную часть моего заработка Георг молчит, а мне неудобно спрашивать. Сколько он получил со всего этого, мне неведомо. Но сумма, очевидно, громадная, если считать даже по минимуму, от веса порошка. Но это дело совсем не моё, и чужие деньги меня не должны касаться.

Австралия мне очень и очень нравится. Просто рай, а не страна, если, конечно, не вглядываться пристально и не углубляться далеко на окраины. Вдруг мне представится возможность, и я без раздумий выберу эту страну для постоянного проживания. Вот у нас, русских, так всегда: тянет в те места, которые создавались и благоустраивались без нас. Мы являемся на готовенькое, да ещё тянем за собой кучу такого дерьма, от которого у местных властей сплошной головняк.

Операция, как мне казалась, закончилась. Но я так думал от незнания всего масштаба сделки. В курсе только босс и Аспирант. Это всего лишь первый этап, так сказать, накопление первичного капитала. Дальнейшее планируется совсем на другом направлении. К наркотикам отношения не имеющее, но такое же нелегальное и такое же тяжеловесное в смысле срока. Мы забираемся в вотчину государства, а оно, как правило, очень этого не любит.

Начало июля, я бездельничаю, наслаждаюсь уютом нашего жилища, которое Вика обставила с комфортом. Моя любимая жёнушка тоже, кажется, счастлива, по крайней мере, пока мне ни в чем нет отказа ночью, а частенько и днём. Немножко огорчает любимую то, что она никак не может забеременеть. Всё намекает, что нам обоим надо провериться. Я совсем не против наследника-карапуза, вот только не уверен в своём светлом будущем. Вдруг что-то пойдёт не так, и ребенок останется без отца. Я клянусь себе, что займусь этим вопросом сразу и плотно, как только соскочу с дела. Всё чаще думаю по-уголовному. Мысль, которой я боюсь как огня, постоянно вертится в голове: а вдруг я не сверну, никогда не выйду из криминального круга и все свои грехи повешу на маленького человечка, моего будущего ребенка. Ведь уже сегодня, при моём личном участии, сколько людей стало наркоманами, сколько их уже погибло, сколько родилось больных детей, обречённых на страдания с первого дня своего появления на свет только оттого, что кому-то понадобился крупный начальный капитал. И на сегодня хоть терзай себя, хоть нет, но уже ничего не вернёшь. С выбранной дороги добровольно уже не свернуть. А коли так, остаётся надеяться на лучшее и обязательно окреститься, но это где-то в далёком будущем.

Очень быстро праздник жизни закончился, в начале августа я встретился в загородном ресторанчике с Аспирантом, от которого получил новое задание. Теперь я в роли начальника штаба, готовлю план. И по-прежнему не свечусь, не встречаюсь ни с кем из своих. Для всех я в стороне, моряк-одиночка, полностью отошедший от всех дел. Конспирация конкретная, босс не верит, что в нашей бригаде нет стукача. Такого просто не может быть. И даже если у нас всё чисто, где гарантия, что партнеры, которые доставят нам партию алмазов, нигде не засветятся? Никаких сомнений, что алмазы незаконные: то ли украдены, то ли добыты нелегально. Это нас не касается, но подстраховаться мы просто обязаны. Ведь за исконно своё государство любого порвёт безжалостно. Да и отделы по борьбе с нелегальным оборотом оружия, драгоценных металлов и фальшивых денег никогда не разваливались, никогда не расформировывались: будь то дебильная перестройка, повлекшая за собой крах государства, или какие-то другие, менее масштабные катаклизмы в стране. На сегодня все контролирующие службы государства восстановлены в полном объёме, а значит, противостояние будет жёстким.