Опер. Под гнётом власти

– Успокойся, – Вербин нахмурился, наконец взглянул на неё. – Я сам всё это устроил. Французы подставные. Они усыновят Сашку, но жить он будет не с ними. Я забрать его решил. К нам. Ты, конечно, думаешь, что я бесчувственный мудозвон, но чувства у меня всё же имеются. Любить твоего брата, как своего сына я не обещаю, но сделаю всё, чтобы ты чувствовала себя комфортно. Но у меня будет пара условий. Придётся вам с Сашкой их принять.

Прижала руку к груди, где неистово забилось сердце и спёрло дыхание. Он не шутит? Нет. Андрей никогда подобными вещами не шутит. Он в принципе шутить не умеет. Неужели правда? И Сашка, наконец, с ней будет?

– Но ты говорил, что не хочешь забирать его. Я думала…

– Херово, что так обо мне думала. Должна была безоговорочно верить. Я не хотел давать тебе ложную надежду. Любое моё неправильное телодвижение может сослужить мне медвежью услугу. Я по минному полю каждый день хожу. И всё тебе рассказать не могу. Иногда нужно подождать и потерпеть, – прозвучало как упрёк. Он и был.

Хотя теперь уже сложно разобраться, кто больше виноват.

– А ты и не пытался ни разу рассказать. Может, если бы не было этих тайн всех, нам не пришлось бы переживать столько неприятностей и боли. Я очень благодарна тебе за Сашу. И за себя. За всё, что ты сделал для меня и за то, что появился в моей жизни. Но прошу тебя, говори со мной. Хоть иногда. Хотя бы немножко. Мне так хочется знать, чем ты живёшь, что у тебя на душе. Ведь ты неравнодушен ко мне, раз сидишь сейчас напротив. Раз пошёл на такие уступки ради меня. Так расскажи, что тебя так изводит? Что не даёт нам спокойно жить? Как все?

Андрей не отмахнулся и не сбежал, как делал обычно. Задержался на Лизе долгим взглядом, покачал головой.

– Я не уверен, что ты сможешь всё это выдержать. Не для тебя такой груз. А как все – мы никогда не будем. Я не тот человек, Лиз. И тебе предстоит сделать выбор. Между той жизнью, которую ты хочешь и мной. Потому что всё вместе маловероятно.

Глава 14

– Пап… – дверь ему открыл Илья, вцепившись в дверную ручку так, что побелели пальцы. И сам побелел как стена. Знает, видать, что мамаша натворила. Сука гребаная. Чему сына учит? Родители примером быть должны. А тут…

– И ты здесь, сынок? Что такое? Вернулся в отчий дом? Бабло закончилось? – и отшвырнув сына в сторону, ринулся в квартиру.

– Пап, не надо! Прошу тебя! Она не в себе, пап! Не трогай её, пожалуйста!

Марина сидела на диване, мерно раскачиваясь со стороны в сторону. Растрёпанная, страшная как атомная война. Подняла на него какие-то пьяные глаза, растянула губы в издевательской ухмылочке. Андрей даже дёрнулся, чтобы залепить ей оплеуху, но боковым зрением заметил Илью. Не стал.

– О, сыночек, смотри! – запела идиотка. – Папочка пришёл. Будет мамочку убивать из-за своей шалавы.

– Рот закрой, сука, – рыкнул тихо, сдерживаясь. – Ты что сделала, а? Думала, я так это оставлю? Ты вообще чем думала, когда заказала нападение на мою жену? – было непривычно так называть Лизку. Но правильно в этот момент. Так ему казалось.

– Женууу? – протянула Марина, округляя и без того безумные глаза. – Какую ещё жену, Андрюш? Я! Я твоя жена! А не эта сука! Я родила тебе сына! Вот он, стоит рядом с тобой! Посмотри на него! – Марина вскочила, но приближаться к Вербину не решалась. И правильно. Не ровен час, зашибёт нахрен. – Я любила тебя все эти годы! Несмотря на то, какая ты сволочь, Вербин! Я любила и люблю до сих пор! Ты, долбанный ментяра, хоть знаешь, что это такое, всю жизнь любить того, кому ты не нужна?! Ты даже не представляешь, в каком аду я живу!

– Рот закрой! – рявкнул громогласно, аж дёрнулся Илья.

– Пап, не надо!

– Слушай меня, сука! Только из-за сына ты ещё жива. Только из-за него. Сейчас я тебе скажу, что будет дальше, а ты захлопнешь свою варежку и будешь внимательно слушать. Первое: я открываю на тебя дело и ты идёшь по этапу. Туда, где жизнь скучной казаться не будет. Лет так на семь-десять, хотя я сильно сомневаюсь, что ты там столько протянешь. Вариант второй: ты добровольно идёшь на обследование своей черепушки и если врач подтверждает, что у тебя проблемы с башкой, в чём я уверен, ты ложишься на лечение. Выбирай, какой вариант тебе ближе. А то ведь я могу устроить и то, и другое. По очереди.

– Пап, нет! Пожалуйста, пап! Мы уедем! – Илья встал перед ним, заслоняя собой мать. – Уедем и больше не появимся в твоей жизни. Я обещаю, пап. Только отпусти маму. Не надо её наказывать. Твоя Лиза не стоит моей мамы.

Андрей криво усмехнулся, опустил руку на плечо Ильи.

– Что, сынок, любовь прошла?

– Пап, прости, я сам не знаю, как так…