Оперативный гамбит

— Спасибо, Павел! — Ленка слегка прижимается ко мне. — И прости, что я тебе надоедаю.

— Мне это доставляет удовольствие, — я говорю без всякой иронии. — Только, Лен: я ничего конкретно не обещаю. Пока я обещаю только с твоей Верой переговорить, а чем этот разговор закончится — заранее сказать не могу. Это чтобы вы никаких иллюзий не питали по этому поводу. Я смогу что-то сделать, если в этой истории будут усматриваться признаки преступления…

Тьфу ты — мент поганый!.. С любимой женщиной таким языком разговариваю. Нет, недаром «мент» и «менталитет» — слова однокоренные.

— Кроме того, я далеко не исключаю, что у Гены этого и брак зарегистрирован, и прописка имеется. Тогда я ничем помочь не могу — разве что адвоката хорошего посоветовать. Вот ты говоришь, что Верина мать пила сильно. Может, за это как-то зацепиться можно — я просто не знаю…

— Я поняла, Павел, — кивает Ленка. — Все равно — спасибо тебе еще раз.

Она вдруг останавливается и смотрит на меня как-то смущенно.

— Ты чего? — удивленно спрашиваю я, — Метро же — вон где!

— Я на автобус — вот остановка. Мне от метро идти минут десять, а автобус останавливается почти у дома. Намного быстрее получается.

Ясно… Мавр сделал свое дело — мавр может уйти. Видимо, досада настолько явно отобразилась на моей физиономии, что Ленка вновь хватает меня под руку и ласково так начинает уговаривать:

— Павел, я сегодня и вправду тороплюсь. Прости, хорошо? Мы с тобой обязательно еще увидимся, когда я буду посвободнее, чтобы никуда не торопиться.

— Заметано! — наигранно веселым тоном отвечаю я, не стараясь при этом делать вид, что верю ее словам.

Однако мы оба понимаем, что такая встреча навряд ли когда-нибудь состоится, и что если опять какая-нибудь подруга или родственница не попадет в какую-нибудь историю, то Ленка мне больше не позвонит. Интересно, кстати: чего это она так домой торопится, если все равно семья — на даче?.. На свидание? Тогда мои цветы ей очень кстати… Но она вдруг приподнимается на цыпочки, целует меня в щеку и неожиданно ласково шепчет:

— А с Алексеевым у нас не было ничего! Ты зря бесился…

Следующий день не задался с самого начала. На утреннем совещании у руководства Управления начальник нашего отдела Виталий Борисович Кузнецов — он же ВБ — был основательно взгрет. Очередная проверка, проводившаяся представителями главка и закончившаяся пару дней назад, выявила какие-то там недостатки в ведении какой-то там документации[8]. А надобно заметить, что в нашей милой системе любой руководитель подобен бассейну с водой из учебника по математике для третьего класса: в него, если из одной трубы что-то вливается, то из другой непременно выливается. Вылилось, естественно, на меня и других старших групп, начисто отбив на ближайшее время всякую охоту не только исправлять отмеченные комиссией недостатки, а и вообще что-либо делать.

Честно говоря, эта бумажная возня иной раз настолько выбивает из колеи, что руки просто опускаются. Планы, справки, отчеты, запросы, журналы, дела оперативного учета… А то и вообще с ума сходят. Однажды из оргинспекторского отдела получили целую аналитическую справку, посвященную недостаткам, выявленным при проверке ведения оперативных дел. Оказывается, наша главная проблема состоит в том, что эти самые дела мы прошиваем по полям через четыре дырочки, а не через пять, как того требуют соответствующие приказы… Тут, растудыт твою мать, в засаду или на обыск иной раз некого отправить, а у них куча бездельников сидит по кабинетам — бумажки перебирают. Так добро бы еще хоть часть бумагооборота от нас на себя брали — они, наоборот, еще и забот добавляют! Пишут всякие дурацкие распоряжения, чтобы потом проверять их исполнение и по результатам этой проверки строчить наверх отчеты. Вот работка-то, а?..

Я даже придумал, как нам можно победить организованную преступность. Надо в структуре самой мафии создать организационно-методические отделы! И больше ничего не надо — даже самого РУОПа. Все остальное они сами за нас сделают… Представьте себе, что бригадир, скажем, одной из «тамбовских» команд обязан будет ежемесячно отправлять пахану план проведения «стрелок» и «терок» на следующий месяц с указанием потребного количества братвы, стволов и тачек. При этом не включенные в данный план мероприятия не будут в дальнейшем подлежать материально-техническому обеспечению… А бойцы его бригады после очередной разборки не в кабак или в баню едут для расслабухи, а садятся писать отчет о ее проведении и акт списания патронов, которыми «шмаляли ментов на малине»… Или тот же пахан издает строгое распоряжение о том, что отнятые у барыг деньги, не оформленные должным образом документально — протоколом изъятия в присутствии понятых, — в «общак» приниматься не будут… И тогда все — труба им всем полная. Можно на пенсию с чувством выполненного долга.

Как-то на одном из совещаний Андрюха Червяков в сердцах бросил: