Оперативный простор

– Поскольку для вас это личное дело, то даже не сомневаюсь, – усмехнулся Маркус. – Чисто по-человечески, вы мне симпатичны, Быстров, но я вынужден думать как государственный служащий. И больше никогда… Я подчёркиваю это слово! Никогда не обращайтесь ко мне с подобными предложениями, если не хотите оказаться под арестом. Мы друг друга поняли?

– Поняли, – кивнул я.

– Тогда до свидания, товарищ Быстров. И хорошенько запомните то, что я вам сказал.

Чекист опустил голову на подушку и закрыл глаза.

– До свидания, – произнёс я и вышел из палаты.

Дальше я намеревался навестить дом Слыщёвых, но до вечера оставалась ещё уйма времени, других планов у меня не имелось, так что я просто побродил по улицам города, перенёсшего подряд две революции, мировую, а затем и гражданскую войну, Петрограда. Заглянул на Центральный рынок, где меня ещё у входа с Кронверкской атаковали пацаны, торговавшие всякой мелочёвкой: махоркой, папиросами, зажигалками и кремнями для них.

Внутри шла бойкая торговля. Вещи покупались и тут же перепродавались, порой раза в два-три дороже. Часы, самовары, швейные машины, иглы, платки, фанерные, обтянутые кожей чемоданы, домашняя утварь от одиночных чашек до изысканных фарфоровых сервизов… Всё уходило влёт.

Народу на рынке было – не протолкнуться. То и дело кто-то сталкивался со мной, прижимался, толкал локтями. Наверняка в толпе сновали карманники, так что стоило поберечь содержимое карманов.

Меня привлёк запах свежей выпечки, желудок сразу напомнил о собственном существовании.

Ладно, гулять так гулять…

Я подошёл к деревянному навесу, где гроздьями свисали сладкие калачи и баранки, кипел самовар. За прилавком стоял смуглый улыбчивый татарин.

– Не стесняйся, дорогой! Всё свежее, с пылу – с жару! – увидев на моём лице интерес, стал он рекламировать товар. – На улице холодно – чайку откушай, согреешься.

– Уломал! – усмехнулся я. – Стакан чая и калач. Сколько с меня.

– Э… совсем дёшево, дорогой! Не пожалеешь…

Татарин назвал цену, мы немного поторговались, но всё равно расстались довольные друг другом.

Своеобразное удовольствие: пить посреди толпы горячий чай с тёплой, источавшей аромат корицы булкой. Можно на пару минут порефлексировать, забыть о миллионе проблем.

Я с сожалением сделал последний глоток. Всё хорошее слишком быстро заканчивается. Я снова вернулся в реальный мир, к своим «баранам».

Итак, визит к чекисту можно считать вполне удавшимся. Теперь всё зависело от того, поймаю ли я Капустина.

Опора, конечно, шаткая – только описание человека, увиденного дворником во дворе дома Хвылиных. Даже если это действительно был Капустин, всё равно непонятна его связь с убийством.

Тем не менее это уже кое-что. И за это «кое-что» я смогу подержаться.

Из существенных минусов – действовать приходится в одиночку, а времени просто в обрез.

Я вернул опустевший стакан татарину.

– Как тебе чай, дорогой? – улыбнулся он.

– Потрясающе вкусно, – честно ответил я.

– Ай! Я же говорил – не пожалеешь! – вроде бы вполне искренне обрадовался торговец.

Я прикинул дальнейший маршрут – если пойду не спеша, успею оказаться часам к шести вечера возле дома Слыщёвых. Значит, пора.

– Молодой человек…

Я обернулся и увидел пожилую женщину со следами увядшей красоты на обрюзгшем лице.

– Простите, это вы мне?

– Да, вам, – закивала женщина. – Не хотите приобрести для вашей девушки эту прелестную вещицу?

В её руках появилась роскошная шаль.

– Возьмите, недорого отдам. Когда-то эту шаль не гнушалась носить сама княгиня Шидловская. Вещь просто изумительная. Вот, посмотрите…

Я сначала хотел пройти мимо, но потом задумался. Девушки у меня нет, зато есть сестра, которая скоро сделает меня дядей. Надо же как-то поприветствовать это событие.

Плевать, что эта вещица из гардероба неведомой мне княгини Шидловской. Главное, что Кате она точно будет к лицу.

– Сколько вы хотите?

– Я бы охотно обменяла на муку или масло, деньгами будет дороже, – предупредила женщина.

– У меня только деньги. Сколько в рублях?

– Пятьдесят, – решилась она.

– Тридцать, – покачал головой я.

– Могу уступить только за сорок пять. Крайний случай – сорок.

– Хорошо, сорок меня устраивает.

– Тогда берите.

Я потянулся к внутреннему карману пиджака и в этот же момент наткнулся в нём на чужую руку, которая принадлежала щуплому, похожему на подростка мужичку.

Надо же, чуть не проморгал. Вот была бы веселуха, если бы у меня, мента с большим стажем, тиснул бы кошелёк ушлый карманник. Вроде бы не ротозейничал, но всё равно…

Поняв, что спалился, воришка попытался отдёрнуть руку, но не на таковского попал. Я медвежьим хватом вцепился в его руку, резко выкрутил её так, чтобы с гарантированным переломом, а потом от души зарядил кулаком в «табло».

Всё произошло так быстро, что карманник даже «мявкнуть» не успел.

Зато от неожиданности чуть было не заорала торговка шалью.

– Спокойно, гражданочка, – успокоил её я.

– Это вор. Лучше проверим, вдруг у него есть ваши вещи.

Пока «щипач» валялся в отключке, я обшарил его и извлёк пёстрое, в блёстках портмоне.

– Ой, это действительно моё! – всплеснула руками женщина.

– Что в нём? – спросил я.