Операции английского флота в мировую войну

Рекомендуя Дарданеллы в качестве объекта действий, лорд Китченер руководствовался всеми приведенными соображениями, и нельзя отрицать, что его доводы достаточно говорили за себя. Кроме того, они соответствовали традиционным особенностям английской системы ведения войны — быть может, и не наилучшей, но той, которая создала Британскую империю. Однако, несмотря на все, мнение военных кругов Франции осталось непоколебленным. Немцы занимали французскую территорию, и французская главная квартира, равно как и штаб Френча, упорно держались мнения, что в течение ближайшего месяца, или около того, пока неприятель не развернул силы полностью, представляется случай выбить его из занимаемых позиций и что неиспользование этой возможности грозит катастрофой.

13 января, при участии Френча, вопрос подвергся пересмотру, но не дал для обсуждения никаких новых данных. Главнокомандующий, не скрывая, что он и Жоффр ожидают решения судьбы кампании только на восточном фронте, тем не менее продолжал настаивать на производстве, совместно с флотом, операции против Зеебрюгге. К середине февраля Китченер мог дать 2 территориальные дивизии, с помощью которых Френч рассчитывал не только опрокинуть противника и дойти до голландской границы, но и быть в состоянии удерживать новую линию фронта.

Такая изолированная операция не обещала никаких решительных результатов, но, по мнению Френча, мы не могли в это время наступать ни в каком другом месте. Хотя предложение фельдмаршала не устраняло веских возражений против дальнейших обязательств в отношении западного фронта, влияние чисто сухопутного взгляда победило, и было признано необходимым начать приготовления к наступлению, отложив окончательное решение о посылке войск до февраля.

Пока шли обсуждения планов операций, возможных в Средиземном море, адмиралтейство представило план дарданельской операции, разработанный адм. Карденом в соответствии с полученными им инструкциями, который морской генеральный штаб находил выполнимым. Одновременно появился и другой план — нападение на Каттаро, признанный заслуживающим внимания как могущий дать более быстрый и непосредственный политический эффект. Поэтому адмиралтейству было поручено, не прекращая приготовлений к наступлению на Зеебрюгге, обсудить вопрос о Каттаро и вместе с тем разработать к февралю план морской экспедиции для бомбардировки Дарданелл и взятия Галлипольского полуострова с конечной целью овладения Константинополем.

В заключение правительство вынесло окончательное решение: в случае, если весной обстановка на западном фронте окажется на мертвой точке, отправить новые формирования на какой-либо другой театр.

Для всестороннего изучения и разработки этого вопроса была назначена особая комиссия.

ГЛАВА IV СРЕДИЗЕМНОЕ МОРЕ В ТЕЧЕНИЕ НОЯБРЯ―ДЕКАБРЯ 1914 г. ОПЕРАЦИИ НА ПОБЕРЕЖЬЕ СИРИИ

Карта 2

В больших войнах прошлого Средиземное море всегда играло не последнюю роль, и теперь, в связи с принятым решением, значение его снова начало выступать на первый план. Со времени кратковременной бомбардировки входа в Дарданеллы, когда Турция в начале ноября была втянута в войну, Средиземное море не привлекало к себе большого внимания.

В Адриатике французы не вели никаких наступательных операций, опасаясь австрийских подводных лодок, и их сильный флот продолжал стоять на Мальте. Роль его ограничивалась тесной блокадой подходов к Адриатическому морю и выделением крейсеров для сопровождения наших конвоев между Мальтой и Египтом.

В Черном море русский флот проявлял больше активности. 6 ноября командующий флотом, адм. Эбергард, находясь в крейсерстве, заминировал вход в Босфор, бомбардировал Зунгулдак — порт Гераклийского угольного района — и потопил 4 турецких транспорта, часть из которых была с грузами, а часть с войсками[44]. Через неделю русский адмирал снова вышел и 17 ноября бомбардировал Трапезунд — порт, снабжавший турецкую Кавказскую армию. В это время пять турецких транспортов находилось в море, следуя в Трапезунд под эскортом Гамидие и Меджидие, а адм. Сушон, опасаясь, чтобы они не оказались отрезанными, вышел с Гебеном и Бреслау к ним на поддержку.

Русская эскадра, израсходовав запасы угля, принуждена была возвратиться в Севастополь. 18 ноября около полудня, когда она находилась в 20 милях к S от Крымского побережья, дозорный крейсер Алмаз донес о появлении впереди Гебена и Бреслау. Сильный туман, бывший утром, несколько рассеялся, но мгла оставалась.

С 40 каб. началась оживленная перестрелка, продолжавшаяся лишь ¼ часа, так как немецкие корабли, пользуясь значительным преимуществом в ходе, вышли из-под огня. Русский флагманский корабль Евстафий, на котором Гебен сосредоточил огонь, получил 4 попадания, потеряв 5 офицеров и 500 матросов убитыми и ранеными. Потери противника не были известны, но, судя по донесениям агентов разведки, Гебен пострадал очень серьезно[45].