Операция «Альфа»

Фрегат «Адмирал Макаров» уверенно резал форштевнем серые волны Черного моря. Волны были не особо серьезные, балла четыре, не больше. Дрон стоял на носу, до побеления костяшек вцепившись руками в фальшборт, и смотрел в море прямо по курсу, но не видел ровным счетом ничего. Во-первых, ему было плохо – его тошнило и болела голова. Военные моряки с «Макарова» снисходительно поглядывали на сувайвора и наверняка внутренне насмехались: вот, дескать, крыса сухопутная – волнение-то пустяковое, а у него уже морская болезнь. Впрочем, Дрона вполне бы устроило, если б они и в самом деле так думали: истинной причины его плохого самочувствия им знать не следовало. Тот факт, что кровь Измененного-«химика» плохо приживается в сувайворском организме, мог вызвать лишние кривотолки и нервную реакцию в первую очередь старших офицеров, которые и так-то взяли сувайвора с Измененными на борт без особой охоты.

Во-вторых, Дрон как раз в этот момент пытался установить стабильную ментальную связь с Шахматистом, который находился вроде не так уж и далеко, если по координатам, но, скорее всего, на изрядной глубине, поскольку в этот момент батискаф «Удильщик» должен был уже погрузиться и предельным подводным ходом двигаться к тому району, где предположительно находился Сеятель. Корабли, надводный и подводный, имели одну и ту же цель, двигались к одной и той же точке на карте, но для успеха операции их действия надо было синхронизировать чуть ли не идеально. Обычная связь для этого не годилась, поскольку стоит приблизиться к Источнику-Сеятелю, как она пропадет. Чего нельзя сказать о ментальной связи сувайворов. Конечно, с ней имелись свои проблемы. Например, та, что устанавливать ее следовало через эгрегор Сеятелей, что само по себе непросто и даже опасно. А еще сувайворам ни разу не приходилось держать такую связь долгое время, находясь при этом на значительном расстоянии друг от друга. В общем, очередной раз многое приходилось делать по наитию. Ну да Дрону с Шахматистом не привыкать.

Связь устанавливалась тяжело, со скрипом. Возможно, потому, что близко был враждебный Сеятель, может быть, по причине неопытности сувайворов, а также не исключено, что из-за плохого самочувствия самого Дрона. Его затея с кровью «химика» была, конечно, авантюрой, но авантюрой вынужденной – сувайвор подозревал, что без этого ему просто не обойтись. Так что чего уж тут делать, надо сжать зубы и преодолевать. Все сразу, если понадобится: свою неопытность и свой недуг, а также помехи местного Источника. И он преодолевал, на самом деле (что бы там ни думали матросы «Адмирала Макарова») совершенно не замечая ни качки, ни ветра, ни чего бы то ни было еще вокруг. К нему не подходили, его не дергали – и слава богу. Ему нужно лишь немного времени. Совсем немного. Он справится, он сможет. Вернее, обязан.

А что, если перестать осторожничать в ментальном пространстве эгрегора? Сеятелям сейчас не до людей – у них своя война. Но как же страшно, черти полосатые! Впрочем, вся жизнь Дрона, с тех пор как он связался с Зонами, по сути, и состояла из постоянного преодоления собственного страха. И это не более чем очередной этап. Поэтому сувайвор слегка придушил слишком уж разгулявшийся инстинкт самосохранения и сильнее открыл свою сущность в эгрегоре, включил дальний свет вместо ближнего, усилил ментальный сигнал. Вот только для успеха необходимо, чтобы и тот, до кого он пытается докричаться, сделал то же самое. Если Шахматист не пересилит себя и не раскроется хотя бы на прием, ничего не получится…

Но он раскрылся! В какой-то момент с той стороны глухо, словно через десяток подушек, донесся ответный ментальный сигнал, и Дрон не упустил возможности – он протянул напарнику псионическую руку, и тот за нее крепко «схватился», образовав таким образом устойчивый канал пси-связи, которая, развиваясь, постепенно стала выходить на уровень полуинтеграции. Теперь, когда связь установилась, ее можно было уже поддерживать в фоне, не прилагая к этому серьезных осознанных усилий, а значит, появилась возможность частью сознания вынырнуть обратно в реальный мир, что Дрон с облегчением и сделал… А сделав, с удивлением понял, что его даже тошнить практически перестало, словно сувайворская интеграция повлияла благотворным образом на его организм, и тот каким-то образом ухитрился все же принять в себя чужеродный биологический материал, сжиться с кровью Измененного-«химика».

Приблизился капитан-лейтенант Скворцов – похоже, именно его командир «Адмирала Макарова» кавторанг Брошин отрядил для общения с «пассажирами».

– Реактивные бомбометы заряжены спецбомбами со становой начинкой, – сообщил он. – Мы готовы сбросить их в любой момент.

– Хорошо, – кивнул Дрон. – Я синхронизирую наше движение с движением батискафа и, как только получу оттуда сигнал, что мы в нужном месте, дам отмашку.

Глаза Скворцова чуть расширились от изумления:

– В смысле «от батискафа»? Он что, будет там, внизу, в момент сброса бомб?! Вы в своем уме? Ему же крышка тогда – СГБ-2 накрывают взрывом очень большую площадь!