Операция «Бангладеш»

В своей комнате общежития Ирина часто завязывала глаза, пытаясь вести хозяйство вслепую. Потом просто отмывала пол и покупала новую посуду. В конце осени приударил морозец. В воскресенье Ирина впервые за прошедшие месяцы отправилась в Ростов купить тёплые колготки и присмотреть при случае платье. Час на автобусе, ещё сорок пять минут на маршрутке, и приехала на рынок Тимерник — ей посоветовала комендантша общежития. Идёт Ирина глаза прикрыла, представляет себя незрячим в незнакомом городе. Шаг-другой, запаниковала и поскользнулась на льду первой же лужицы. Кое-как сгруппировалась и села на корточки, опёршись о бордюр.

— Пьяная, что ли? — недовольно пробурчала старушка в зелёном пальто и сером платке. — Дети вон слепые как играют, а эта, зрячая, на ногах не стоит. Тьфу!

— Слепые дети? — опешила Ирина. — Где играют?

— Да тут, на рынке, — прохожий подал ей руку и помог встать. — Не ушиблись?

— Нет, спасибо… — Ирина, не глядя на спасителя, поспешила в проход между ларьков и палаток.

Иди на звонкий голос баяна и найдёшь или свадьбу, или другой какой праздник. Ирина нашла двух одиннадцатиклассников на центральном «перекрёстке». Несколько проходов соединялись тут, образуя подобие площади. Контейнеры с хозтоварами, «джинсой» и свадебными платьями, прилавки с пальто и куртками, стеклянный киоск с восточной едой. Деловые пузатые дядьки в коже и дорогих меховых шапках, тётки с золотыми зубами и рой разномастных горожан-покупателей. Толик Золотарёв энергично растягивал меха баяна, а Серёжа Рассельников терзал струны видавшей виды гитары. Перед ними стояла открытая спортивная сумка. Её яркий красный цвет смотрелся пятном крови на пыльном асфальте. И по этой крови гарцевал чёрный конь на жёлтой эмблеме в виде щита. В сумке россыпь мелочи стыдливо пряталась под несколькими смятыми рублями, похожими на бездомных калек.

Бодрая композиция закончилась, и полилась жалостливая мелодия. Сергей под трогательный перебор запел:

Жар пустыни, зелёные дали,

И глубины холодных морей.

Мы в мечтах и не то повидали

Средь аккордов гитары моей.

Ирина заслушалась было, но звон монет вернул её в чувства. Ей захотелось по-матерински вскрикнуть как можно громче: «Это что такое?!» и даже по-отцовски снять ремень.

— Хорошее представление, мальчики! — Ирина дотронулась до плеча Толика. Ребята перестали играть и настороженно прислушались, поворачивая головы и вытягивая шеи, будто рассматривали невидимую цель через чёрные очки. — А «Мурку» слабо? — Ирина шутила, но голос её предательски подрагивал.

— Здравствуйте, Ирина Григорьевна! — первым сообразил Толя.

— Здрасьте… — Серёжа положил гитару на колени, и ребята замерли в нерешительности.

— Собираемся, — вздохнула Ирина.

Пока Толя и Серёжа наощупь зачехляли инструменты, вокруг шипели и скалились торговцы.

— Ничем не брезгуют! На сиротах выезжают.

— Привозят, увозят…

— А ещё одета прилично…

— Такая молодая, а совести ни грамма…

Ирина расправила у Сергея на плече лямку от гитарного чехла и подняла кофр с баяном.

— Тяжёлый, — усмехнулась она.

— Подождите! — Толик наклонился и обшарил асфальт, орудуя руками как мётлами. — Сумка!

Толя застегнул молнию и как бы невзначай встряхнул сумку. Оценка заработка по весу и звону не ускользнула от Ирины. Она взяла Толика за руку, Серёжа положил ему ладонь на плечо, и они втроём отправились на автобусную остановку.

Мотаясь на задней площадке автобуса под звон «бутылок» из-под днища, Ирина спросила:

— Где инструменты взяли, у Вячеслава Андреевича?

— Да… — неохотно и не сразу ответили ребята.

— А он знает? — Ирина отшагнула, ловя равновесие на повороте.

— Нет, — встрепенулся Серёжа, и в поддержку ему Толик с готовностью замотал головой: — Нет, не знает!

— И зачем вы это придумали? — Ирина наконец собрала пацанов в одном углу, и сама нашла устойчивое положение.

— Ирина Григорьевна, — начал Толя слезоточиво.

— Мы родителям хотели на подарки заработать, — в тон товарищу заскулил Серёжа.

— Да, к Новому году, — продолжил свою «партию» Толя.

— Лучший подарок тот, — назидательно закивала Ирина, — который сделан своими руками.

Толик понурился. Сергей вздохнул и проворчал:

— Так мы же своими руками играем…

— Добираться трудно, наверное? — подобрала слова Ирина, преодолев неловкость.

— Ерунда! — просиял Толик. — Мы на попутке.

На пригородном автовокзале пересели на автобус до Новочеркасска. Ребята устроились в мягких креслах и заснули. Ирина смотрела то на мальчиков, то на пассажиров. Она мысленно уравновешивала весы в сотни раз чувствительнее аптекарских. Раскладывала на чашах и меняла местами гирьки педагогических принципов и нравственных правил, традиционных устоев и моральных прав. Наконец, пройдя через волнительную суету выхода из автобуса, Ирина усилием воли прижала стрелку весов к отметке «ноль».

— Значит так, мальчики, — твёрдость в её голосе предназначалась для мобилизации всего подросткового внимания, — сколько вам нужно?

— Ой, мы не возьмём, — испугано отшагнул назад Сергей.

— Нет-нет, мы не можем, — Толя выставил вперёд ладонь.