Операция «Булгаков»

Я рывком обернулся. В комнате царил полумрак, история в обнимку с литературой спали по разным углам…

От ипохондрии меня оторвало мяуканье за окном.

Я перевел дыхание – вот до какого бреда можно докатиться, общаясь с господином Гаковым!

Вышел на балкон.

Друзья из кошачьего племени явились поддержать меня в трудный момент. Ближе других сидел на задних лапках по-детски храбрый котенок. Поодаль громила в черной шкуре, с противоположной стороны – белый котяра. Оба пристроились поближе к кустам, чтобы в случае чего шмыгнуть в темноту.

Мало ли?!

Увидев меня, котенок пискнул. Я не мог обмануть его ожидания, как, впрочем, и надежды библейских посланцев, чье мурлыканье способно утихомирить любую душевную боль, снять отчаяние, вернуть веру в издателей.

Сначала метнул колбасу черному мордастому чудовищу – ему только примуса между лап не хватало, – затем отправил на поиски еды божественного покровителя Египта, и, наконец, поделился сосиской с котенком, терпеливо ожидавшим гуманитарной помощи.

…могу представить, что испытал Булгаков, когда Елена Сергеевна призналась, что его никогда не выпустят за границу.

Когда и где это случилось?

Ответ был спрятан в груде разложенных, разбросанных и еще упрятанных в папки документов, копаться в которых у меня уже не было ни сил ни желания. Хотелось закончить эту мистико-перестроечную историю.

В конце концов, что я теряю?

Рылеев вообще не в счет и на «могиканах» свет клином не сошелся! Есть еще «ирокезы», «будетляне», «филистимляне», «скифы», «грамотеи», «азбукиане», «браванты плюс».

Издательств теперь расплодилось столько, где-нибудь да наскребу договор. Сбацаю что-нибудь детективное, пересыплю нескончаемую стрельбу и погоню любовно-шоколадной стружкой в стиле Погребельского.

Вы требуете душещипаний?

Будут вам душещипания.

Все так делают… это не я такой, это жизнь такая… кто не успел, тот опоздал… не хочешь петь, не пей… не надо меня агитировать, лучше помогите материально… Ни с Клепковым, ни с Рылеевым я договор не подписывал, так что взятки с меня гладки. Можно со спокойной совестью умыть руки.

Нателке заплачу положенное – и прощай навеки!

Неужели я хуже Погребельского?.. Неужели не смогу сочинить что-нибудь вроде: «Ее тело было возбу́ждено креативными ласками агента национальной безопасности Вислохуила Рубиндера».

В случае чего продам люстру.

…материалы верну Рылееву.

…но что-то оставлю себе. Например, отпечатанную на Лубянке копию знаменитого телефонного разговора, состоявшегося между озабоченным вождем и опальным сочинителем.

С входящим номером, грифом, подписью.

«18 апреля 1930 года, примерно в 6–7 часов вечера состоялся телефонный разговор между тов. Сталиным и Булгаковым.

«– Михаил Афанасьевич Булгаков?

– Да, да.

– Сейчас с вами товарищ Сталин будет говорить.

– Что? Сталин? Сталин?!

Пауза.

– Да, с вами Сталин говорит. Здравствуйте, товарищ Булгаков.

– Здравствуйте, Иосиф Виссарионович.

– Мы ваше письмо получили. Читали с товарищами. Вы будете по нему благоприятный ответ иметь… А может быть, правда, – пустить вас за границу? Что – мы вам очень надоели?

– Я не ожидал вашего звонка… растерялся. Не знаю, что и сказать…

– Скажите правду.

– Я очень много думал в последнее время – может ли русский писатель жить вне родины. И мне кажется, что не может.

– Вы правы. Я тоже так думаю. Вы где хотите работать? В Художественном театре?

– Да, я хотел бы. Но я говорил об этом, и мне отказали.

– А вы подайте туда заявление. Мне кажется, они согласятся. Нам нужно встретиться еще раз и поговорить…

– Да, да! Иосиф Виссарионович, мне очень нужно поговорить с вами.

– Да, нужно найти время и встретиться обязательно. А теперь желаю вам всего хорошего».

В чем же здесь подвох?..

Я снял с полки том воспоминаний о Булгакове и отыскал нужную страницу.

«…Булгаков прибежал на квартиру Шиловских и дал следующие пояснения.

«После обеда он, как обычно, лег спать, но тут раздался телефонный звонок, и Люба, его жена, подозвала, сказав, что из ЦК спрашивают. Булгаков не поверил, решил, что розыгрыш[67] (тогда это проделывалось), и взъерошенный, раздраженный взялся за трубку и услышал…

– Михаил Афанасьевич Булгаков?

– Да, да.

– Сейчас с вами товарищ Сталин будет говорить.

– Что? Сталин? Сталин?!

И тут же услышал голос с явным грузинским акцентом:

– Да, с вами Сталин говорит. Здравствуйте, товарищ Булгаков.

– Здравствуйте, Иосиф Виссарионович.

– Мы ваше письмо получили. Читали с товарищами. Вы будете по нему благоприятный ответ иметь… А может быть, правда, – пустить вас за границу? Что – мы вам очень надоели?

М. А. сказал, что он настолько не ожидал подобного вопроса (он и звонка вообще не ожидал – вписано от руки), – что растерялся и не сразу ответил:

– Я очень много думал в последнее время – может ли русский писатель жить вне родины. И мне кажется, что не может.

– Вы правы. Я тоже так думаю. Вы где хотите работать? В Художественном театре?

– Да, я хотел бы. Но я говорил об этом, и мне отказали.

– А вы подайте туда заявление. Мне кажется, они согласятся. Нам бы нужно встретиться и поговорить…