Операция «Булгаков»

Первыми, понятное дело, примчались мхатовцы. Прибежали, начали тормошить – ну же, Миша, вы же наш самый любимый автор, давайте забудем прошлое, сбацайте нам какой-нибудь шедевр навроде «Бега». Это же наша самая любимая пьеска! Ну, Мишук, хватит дуться!»

«…так продолжалось чуть больше года.

В мае я подал заявление на поездку за границу, и власть тут же показала свой норов. Меня истомили обещаниями, пожевали и выплюнули. Телефон тут же умолк, а если иногда раздаются звонки, я боюсь снимать трубку.

Не дай бог, приглашение на репетицию «Мольера»!

Они маринуют его уже около двух лет! Это издевательство, а не репетиции!.. Станиславский занимается чем угодно, только не подготовкой к премьере. Мало того, что от меня требуют дописывания текста, переписывания текста, вставки самых наиглупейших ремарок – например, «Мольер был гениальный драматург!» – мэтр использует мой текст для того, чтобы показать неучам, как не надо писать пьесы. Заодно проводит уроки мастерства. Он дает вводные – например, предлагает исполнителям проехать по сцене на велосипеде.

Женский пол блеет – Константин Серге-е-евич, мы не уме-е-е-ем.

Далее хозяин изобразил радость, запечатлевшуюся на лице Константина Сергеевича.

– Ах, не умеете?! Это замечательно! Тогда вы в полной мере почувствуете шаткость положения артиста в те дремучие феодальные времена. А заодно научитесь кататься на велосипеде…

Обо всем не расскажешь!

Ну что тут у вас?»

«…он взял из моих рук папку, раскрыл ее и прочитал: – «Тезисы: «Что есть зло?» Хм… «Наука не знает ответа на этот вопрос…» Это точно. «Только самое передовое в мире учение марксизма-ленинизма способно вывести исследователя на трудную дорогу познания общественного сознания…»

И с этим спорить не буду».

* * *

Я машинально отметил, «познания – сознания». Очень напоминает «прибегнуть к…». Если бы товарищ Понырев не погиб в ополчении, из него вышел бы замечательный профессор обществоведения и знаток истории КПСС.

* * *

«…бегло просмотрел бумаги из моей папки и отложил их в сторону.

– Я не стану ни оценивать, ни комментировать эти тезисы. Я не специалист, хотя мой папаша являлся профессором богословия и общее представление о природе зла он сумел мне внушить».

«…тебе, Ванюша, тоже довелось учить «Закон Божий», не так ли? Так что кое-какие знания на этот счет ты имеешь.

Я вынужден был согласиться, однако затем позволил себе возразить:

– Пролетариат иначе смотрит на эти библейские предрассудки. Я хочу разобраться в этом вопросе с классовых позиций.

– Я не собираюсь отговаривать или агитировать тебя, но согласись, прежде чем излагать марксистский взгляд на проблему, следует изложить, что наработали прежние поколения. Ленин утверждал: главная обязанность коммуниста – учиться, учиться и еще раз учиться.

Мне эта тема особенно интересна… с художественной стороны, ведь я приступил к роману… В нем будет много всего – и лучшего, и худшего. Там будет кое-что и о тебе, Ваня. Мы встретимся с тобой… где бы ты думал?

– Зная вашу дерзость, даже предположить боюсь…

– Правильно делаешь. В сумасшедшем доме!..

– Спасибо, Михаил Афанасьевич. Кто же засадил меня в сумасшедший дом? НКВД?

Михаил Афанасьевич наклонился и с таинственным видом сообщил.

– Ни-ни-ни!.. – затем, откинувшись на спинку кресла, не без удовольствия добавил: – Он…

С завораживающим, мрачновато-сладостным выражением лица он, погрозив мне указательным пальцем, продекламировал:

– В белом плаще с кровавым подбоем, шаркающей кавалерийской походкой, ранним утром четырнадцатого числа весеннего месяца нисана в крытую колоннаду между двумя крыльями дворца Ирода великого вышел прокуратор Иудеи Понтий Пилат…

И шепотом…

– Он следил из-за колонны, как Иисуса доставили на суд.

– Кто следил?

– Он… Сатана. Но об этом никто не должен догадаться! Все дело в Сатане. В дьявольской сущности… В невыносимой тяжести его руки. Он уже явился в Москву… Ну-ну, Ванюша, не скисай, я не сумасшедший. Скажем так, он уже побывал в Москве и успел понаделать здесь фурору. Нас с тобой, например, затолкают в сумасшедший дом, кое-кому оторвут голову, кого-то застрелят, а кого-то сожгут.

Он замолчал, дал мне время перевести дыхание».

– Гражданин следователь! Юрий Лукич?! За что же меня в сумасшедший дом?! Я всегда всем сердцем, всей душой…

– Раз товарищ Булгаков пообещал затолкать, значит, так надо. Не отвлекайтесь, Иван Николаевич!..

– Михаил Афанасьевич упомянул, что его замысел берет начало в знаменитой проблеме Большого зла. Как совместить божественное всеведение и всемогущество с существованием дьявола?

«…всякое творение Господа совершенно, следовательно, совершенна и созданная им Вселенная. Значит, в ней нет и не может быть никакого изъяна. Но мир совершенный, мир без недостатков, не способен развиваться, следовательно, мир ущербен, не так ли?..»