Операция «Эпсилон»

– Правильно. У нас тут есть респираторы, противогазы. Утром военные должны привезти общезащитные комплекты – мне радировали с их командования. А так… дела хреновые, Сергеич. Орешников как из пади от тебя возвратился, взял рацию и сразу поехал к своим в город, и что-то ни слуху, ни духу – пропал. У свояченицы старшая восьмичасовым автобусом уехала. Где она, где остальные с автобуса – не знаем.

– Нам-то как? Мы собирались сейчас, пока не темно, в посёлок ехать. Стас остаётся один, сторожем. Что теперь?

Тем временем Стас уже приготовился выйти на улицу. Его лицо до глаз было закрыто лоскутом полотенца, а поверх бушлата натянут полиэтиленовый дождевик, разорвавшийся в плечах. Он спустился с мансарды вместе с Дарьей, прошёл к двери. Геныч, Заглитин и Савельич сопроводили его ободряющими словами. Директор, на секунду отвлёкся от разговора: с улыбкой поднял кулак, как бы салютуя, – и тут же, мгновенно стерев улыбку, кивком указал Димону на выход. Тот понял: подскочил к двери и, как только Стас юркнул наружу, плотно прикрыл её.

А громкоговоритель радиостанции сквозь треск и гул продолжал доносить голос Аркадия.

– Дык у вас защиты нормальной нет, что я могу посоветовать, Сергеич? Так, конечно, надо бы вам сюда, что вам там делать-то? Если считаешь, что полотенец мокрых будет достаточно, то не тяни, а если сомневаешься, то дождитесь утра. Может, к утру станет больше ясности? Решай сам.

– А что там вообще известно? Что там с правительством? Что армия?

– Вот только что, прямо перед вами, выступление было: закончилось – и вы на связь вышли. Не слушали?

– Как? У нас здесь никакой связи! Кто выступал и что сказали?

– Исполняющий обязанности выступал. Да он недолго, несколько минут.

– Что он сказал-то?

– Ну что, что сказал?.. Как обычно. Бомб, говорит, у нас атомных больше нет, но вы там держитесь.

– Я серьёзно!

– Серьёзно? Да как мне пересказать? Говорит, не виноватые мы, они первые начали. Коварно, говорит, враг действовал, вероломно. Они, значит, сбили президентский самолёт – и сразу атаку начали. Мы, мол, оттягивали эту заваруху, сколько могли, но вот настал час. Не мы начали, но мы это закончим, раз и навсегда.

– Это всё?!

– Не всё… Ну, Сергеич, как я так вот?.. Только что закончилось, ещё в голове не улеглось и нервы пока не успокоились.

– С армией что? Мы хоть ответили им?

– Ответили, да. Только американцы, видишь ли?.. как-то все спутники посшибали, а какие не посшибали – те под себя, значит, перепрограммировали. Телевизор, компьютеры все как-то заблокировали. У них специальные закладки там были. Программы все ихние же. Что у нас своё-то есть, кроме дурости? Чужим умом-то живём. Вот, в общем, они всю электронику бабахнули, и тут же ракеты по нам запустили. Сергеич, вы сюда приедете – сами всё узнаете. У нас вот только что хоть мальца прояснилось. Это хорошо к нам кабель лет пятьдесят назад протянули, по нему, значит, прямо на громкоговорители трансляция шла. И то сначала связи у них не было – ни у МЧС, ни у военных. Да!.. мобилизация всеобщая объявлена и комендантский час с десяти вечера и до шести утра. Так что успевайте.

– Так, да?

– Ага. Военные сказали, завтра приедут. Всем военнообязанным быть у церкви к 16:00, с военными билетами, со справками, какие имеются, если эта туча с пеплом пройдёт. Да, если дождь пойдёт, то категорически выходить из дома запрещено. Воду из озера не берите, только из источника, из скважины. Везде, где пепел оседает, может быть радиация. Эту заразу сметать, сдувать, смывать. Тут ещё кое-какие указания поступили, нам и участковому, но это уже рабочая информация. Сейчас готовим листовки, письма для разноса по домам – теперь же по другому не оповестить: только по домам ходить и разговаривать, да письма по почтовым ящикам раскидывать. Так что работы много, Сергеич. Вы решайте там. Мы на связи. Если что – сразу вызывай. Я утром в Малое еду, в сельсовет, а здесь Ермоленко будет или Орешников, если оклемается. У тебя ко мне есть конкретные вопросы?

– Нет… нет. Мы сообщим, когда соберёмся.

– Добро. Отбой связи.

Пока продолжался сеанс связи, люди в комнате переговаривались между собой. И только Михаил поднялся со стула после разговора, как Геныч сказал:

– Михаил Сергеевич, в машинах тоже фильтры стоят воздушные, всё закрывается, можно даже выключить подсос воздуха в салон. С полотенцами и в закрытых машинах нормально доедем. Что тут ехать-то?

Эти слова были поддержаны остальными. Директор долго не думал:

– Решено! Собираемся сейчас же, берём личные вещи, документы, закрываем морды мокрыми тряпками… и по машинам.

В следующие пятнадцать минут была суета. Люди поделили полотенца, разорвали одну из простыней на полосы, увлажнили их. Возвратился Стас, но, получив указание от директора, сразу же ушёл, прихватив с собой Димона. Сергею тоже надо было идти в номер за своими вещами, однако он колебался.