Операция «Химера»

Кто–то в ярко–красных спортивных шортах, загорелый и не по–детски мускулистый, с пшеничной копной вьющихся волос и зычным голосом, громко скомандовал:

— В воду! До бревна — и обратно! Кто первым выйдет на берег, станет подающим!

Прищурившись против солнца, Рой пронаблюдал, как вопящая стайка мальчишек, поднимая кучи брызг, с визгом и хохотом вбегает в воду. Кто с нырка, кто с разбега — плывут к бревну, спокойно дрейфующему примерно посередине озера. Мальчишек насчитывалось человек шесть или семь, а шума и энтузиазма от них выделялось, как с рабочего батальона, вознамерившегося штурмовать гнездо подводных прядильщиц.

— Да–вай! Да–вай! — надрывался оставшийся на берегу парень.

С противоположного берега полетели первые слабые отголоски острой незаинтересованности. Кучка девчонок, до сих пор спокойно изнемогавшая под присмотром парочки клонов Марь Филипповны, внезапно принялась делиться кремом для загара, коктейлями и глянцевыми журналами.

Точнее, учитывая поправку на местность, время и возраст, скорее, семечками, газировкой и впечатлениями. И все это — пристально не–глядя в сторону плывущих на штурм бревна мальчишек.

Спортсмен в красных шортах резко вскинул обе загорелые руки, подбадривая выделившихся лидеров.

Из кармана донеслось настойчивое напоминание о том, что даже для вечных выворачивание шеи на сто восемьдесят градусов даром не проходит.

Легкий порыв ветра кинул в лицо пригоршню аромата теплой воды, настоянной на кувшинках.

Рой рассмеялся, сделал еще шаг и обнаружил, что дорожка резко понеслась под уклон, прямо в заросли наползающей на берег осоки с камышами. Да так и скатился по ней, посмеиваясь и бодро перебирая безнадежно запыленными ботинками.

Внизу дорожка разделялась на несколько тропок, ведущих, видимо, каждая к своим мосткам. Рой подумал, и решил, что чем дальше зайдет, тем надежнее спрячется. Если уж местные мужики умудряются под пугал маскироваться, то одна из местных вездесущих бабулек с зоркими глазами вполне способна прикинуться в камышах старой ветошью. Ерик у него, конечно, умница, но невидимый плюх в воду с брызгами кого хочешь насторожит. А там и до сплетен, и до вил в бок недалеко. Поэтому лучше в самую середину зарыться — в целях конспирации.

Умница Ерик откровенно изнемогал, из последних сил держа форму. Рой его даже из кармана достал, чтобы близость вожделенной воды продемонстрировать. Так и шел по тропке — уже не пыльной, а все больше с каждым шагом отсыревавшей прямо под ногами — проламываясь сквозь обнаглевшую осоку, вымахавшую выше человеческого роста.

Со стороны посмотреть — настоящий инспектор с ручкой наготове. И пиджак через плечо перекинут.

— Ты что ж такое делаешь, гад? — неожиданно взвыло из камышей голосом гарпии, почуявшей близкую добычу.

Рой инстинктивно ушел влево, где осока росла гуще, вытянулся в боевую позицию, на ходу укрепляя защиту и раскидывая сеть.

— Ты зачем этой твари наш улов скармливаешь?! — еще громче завопило с вероятной точки дислокации противника.

В ботинке противно хлюпнуло. Ерик, от неожиданности не придумавший ничего лучше, как обернуться вокруг ладони лазерным кастетом, шустро собрался обратно в ручку и сделал вид, что так и был.

— Так я кошечку хотел подкормить…

Фасеточные глаза наспех рекрутированной стрекозы отразили многократно умноженное и причудливо разбитое на манер пчелиных сот изображение деревянных мостков. Точь–в–точь, как представлялось, обломанных и занозистых, на которых разворачивалась эпическая битва мнений.

— У нее же котята, их кормить надо, — убежденно проскрипел древний дед в полосатой майке и подвернутых понизу трикотажных штанах.

Штаны, к слову, выглядели чуть ли не более потрепанными, чем мостки.

— Кошечка?! — наступала на него такая же древняя бабка в косынке и пестром выцветшем платье. — Да у этой кошечки яйца больше, чем у тебя!

Предмет спора, полосатый и пушистый, весивший, наверное, больше, чем оба спорщика вместе взятых, сидел тут же неподалеку. Толстый хвост обвёрнут вокруг лап, усы сыто топорщатся. Зверюга без ярко выраженного интереса наблюдала за баталией, а на последних словах ловко извернулась, вытянув заднюю ногу пистолетом и принялась вылизываться, демонстрируя полную и окончательную победу бабкиной стороны.

Стрекоза, почуяв свободу, унеслась от греха подальше, протранслировав напоследок мелкоячеистое изображение пруда в зеленую точечку сонной ряски. Рой подумал, что одной бабульки с зоркими глазами им с Ериком хватит, чтобы не рисковать. Накинул звукоизоляцию, убрал все остальное и побрел выбираться из камышей тем же путем, каким явился.

Уму непостижимо: бабке сто лет в обед, а как рыбкой делиться, так сразу разглядела, кто дань собирать пришел, котик или кошечка.

Не наврали, выходит, на инструктаже; у местных наблюдательниц с глазами, когда требуется, все в полном порядке. А вот с собственной вечной боевой готовностью пора было что–нибудь срочно придумывать. Иначе и до профессионального перекоса недолго докатиться, которым их еще во времена учений пугали.