Операция «Наследник», или К месту службы в кандалах

– Я не мог не откликнуться на телеграмму пана Черевина. И вот мы с паном Владимировым тут.

– Давайте отойдем в сторону, – маленький Черевин взял обоих за рукава и отвел в сторону, где их не могли услышать ни егеря, ни члены свиты цесаревича. – Полагаю, что вы хотите получить деньги. А известно ли господам Фаберовскому и Владимирову, что в Петербурге уже многим известно о намечаемом покушении? И что виною тому господин Владимиров? Весь Петергоф болтает о подводном судне, с которого будет убит наследник на Ниле!

– А что я? Я был нем как рыба, – подобострастно встрял Артемий Иванович.

– Чудесная компания. Один нем как рыба, другой слеп как крот.

– Еще третий бывает глухарь, – услужливо подсказал Артемий Иванович и похолодел от испуга.

– Как? Почему на глухарей? – не расслышал Черевин. – На кабанов. На глухарей государь охотится редко, не царское это дело – тетеревиная охота. Но вы мне зубы не заговаривайте. Как вы проникли через оцепление?

– Видите ли, ваше превосходительство, – опять вмешался Владимиров, – поляк, раззява, очки куда-то задевал, вот сослепу и привел меня сюда.

– Вы понимаете, что стоит сейчас кому-либо на вас обратить внимание, и мне не останется ничего иного, как арестовать вас обоих и отправить в Якутск от греха подальше? Я уже жалею, что связался с такими болванами, как вы.

– Это не я болван, это поляк. Это он меня сюда из Парижа привез.

– А с чего вы в Париже вдруг оказались, когда я вас по всему Петергофу разыскивал?

Фаберовский понимал, что обострение отношений с начальником царской охраны может кончится для них катастрофично, поэтому, заглушил в душе гнев на своего компаньона и выступил на его защиту:

– Пан Владимиров был похищен агентами Рачковского, а когда на допросе он отказался что либо сказать, несмотря на пытки и избиения, – по знаку Фаберовского Артемий Иванович продемонстрировал Черевину свежую шишку на голове, – его отвезли в лес, чтобы избавится от опасного свидетеля. Но он бежал, убив агентку Заграничной агентуры. И теперь готов вновь положить свою никчемную жизнь на алтарь Отечества.

– Тихо! – вдруг оборвал поляка Черевин. – Сюда идет наследник. При нем ни слова. Говорить буду только я.

– Черевин, кто это? – спросил цесаревич, подходя ближе и указав на Артемия Ивановича стволом ружья, которое держал под мышкой.

– Чиновники из внутренней охраны, – ответил генерал.

Николай внимательно всмотрелся в лицо Владимирова, оценивающе окинул взглядом его потертый котелок, мятый пиджак, насквозь промокшие брюки и испачканные в земле ботинки с распущенными шнурками.

– Я где-то видел этого господина, – сказал цесаревич. – Подождите, сейчас вспомню… Точно, вспомнил! Я видел его в Александрии во время праздника в честь именин мама. Он был в хоре и вдруг начал прыгать. Зачем вы прыгали?

Черевин скривился, как от зубной боли, и рявкнул на Владимирова:

– Отвечать государю наследнику цесаревичу!

– Так точно, никак нет! – гаркнул Артемий Иванович, вытягивая руки по швам и выпячивая вперед свое, изрядно похудевшее, брюшко. – Мне было ничего не видно. Ура!

– Чтобы не нарушить спетого хора, – бросился на подмогу Черевин, – профессор Черни просил меня поставить нашего агента позади, но, к несчастью, впереди него оказались два рослых хориста и ему пришлось подпрыгивать, чтобы исполнять свой служебный долг.

– Как это интересно! – восхищенно сказал наследник. – Мне редко приходится замечать скромных тружеников нашей полиции, обеспечивающих безопасность нашей семьи. Скажите, а за границей вы тоже нас охраняете?

– Мы вас везде охраняем, – ответил Владимиров и снова крикнул «ура!».

– Черевин, скажите, а как его фамилия? Он кажется мне смышленым и деятельным человеком. Я попрошу отца, чтобы его назначили в мою охрану в кругосветном путешествии.

– Не стоит, ваше высочество, – сказал генерал. – Его долг – находиться тут, в России.

– Ура! – во всю глотку заорал Артемий Иванович. – Ура!! Ура!!!

– И все-таки я поговорю с отцом, Черевин. Мамá, я нашел еще одного надежного человека, который будет охранять нас с Георгием во время путешествия.

– Я не вижу человека, – сказала императрица. – Здесь только два оборванца. Твои пристрастия к сомнительным людям меня пугают, Ники. Сперва этот матрос, которого ты готов разве что не на руках носить, теперь какой-то бродяга с тупым лицом, безостановочно кричащий «Ура!». Ты должен следовать примеру своего отца, который умеет выбирать людей умных, а не тех, кто ему нравится.

Артемий Иванович снял котелок с головы и поклонился императрице в пояс.

– Передавайте, Марья Федоровна, привет от меня вашему супругу, – сказал он, выпрямляясь и расплываясь в счастливой улыбке.

По счастью, императрица не поняла его, а наследник, наоборот, был даже восхищен таким простонародным и непосредственным выражением любви простого охранника к его августейшему отцу. Но тут вдалеке раздались крики егерей и охотники поспешили на свои места на штреке – начался новый загон.

Черевин проводил его взглядом и спросил у поляка:

– Почему вас никто не заметил ни в одной из ближних к Спале деревень? Ничего не понимаю. Вы откуда шли?