Операция "Трест"

Лишь в результате неоднократных обращений бывшего начальника штаба его дивизии полковника Денисова к властям, а также к посланникам стран Антанты в Китае Анненков в феврале 1924 года был освобожден. Он решил полностью отойти от участия в эмифантском движении и уехать в Канаду, но не смог найти средств на визу. Практически сразу 35-летний генерал стал получать многочисленные настойчивые предложения включиться в деятельность антисоветских организаций. Однако казачий атаман предпочел уклониться от активной борьбы. 10 апреля 1926 года неожиданно для всех Анненков со своими ближайшими сподвижниками был отправлен китайцами через Монголию в Советскую Россию. Известно, что большевики в это время добивались передачи им ряда руководителей Белого движения, в том числе генерала. 20 апреля газета «Новая шанхайская жизнь» опубликовала письмо Бориса Владимировича в ЦИК СССР «с искренней и чистосердечной просьбой о прощении» и помиловании если не его самого, то менее виновных бывших его соратников. Кроме того, атаман выступил с обращением к своим сторонникам прекратить борьбу с большевистской властью: «Строгий анализ своих прошлых поступков и действий привел меня к выводуt что Гражданская война и борьба с Советами были глубоким заблуждением, ибо то, что сделала советская власть после того, как окончила борьбу на всех фронтах, говорит, что она твердо и неуклонно ведет народ к достижению намеченных идеалов». Решение Анненкова вызвало бурю негодования и возмущения в белоэмигрантской печати. А между тем обстоятельства, вследствие которых атаман был отправлен в СССР, до сих пор остаются неясными. К примеру, газета «Шанхайская заря» 25 апреля 1926 года писала, что генерал был арестован китайским командованием по распоряжению советского военного руководства, так как отказался перейти на сторону большевиков. Подругой версии, он вместе с начальником штаба полковником Денисовым был захвачен в гостинице известным красным командиром Примаковым. В качестве доказательства приводилось все то же письмо Анненкова о признании им советской власти. Действительно, непохоже, чтобы этот документ принадлежал перу генерала. Уж слишком часто в нем повторяется слово «Родина» в отношении Советской России. А ведь атаман постоянно подчеркивал, что у Третьего интернационала не может быть родины и сам он никогда не признает «вавилонскую башню» большевизма. Открытый процесс над Анненковым и Денисовым состоялся в Семипалатинске летом 1927 года. Вердикт всем был ясен еще до первого заседания. Вряд ли сам генерал тешил себя иллюзиями. Вот лишь короткий отрывок из показаний свидетелей обвинения:

«В июле-августе 1918 года в Лепсинском уезде Семиреченской области появьикя белый отряд, пришедший со стороны Сибири и прославивший «силу русского оружия» рубкой голов и порками мирного населения. Отсутствие сопротивления давало возможность пьяной, разнузданной банде офицеров и присоединившимся к ним казакам безнаказанно пороть и рубить мирных жителей, насиловать женщин и даже малолетних девочек, грабить их имущество. Горе тому, кто пытался не то что защитить, а лишь только высказать свое неудовольствие по поводу грабежей и насилий. Его сразу объявляли большевиком и в лучшем случае пороли плетьми, а то и рубили, да не просто рубили, а истязали. Отрубят ногу, руку, разрежут живот.

Всех больных и раненых, находившихся в лепсинском лазарете, зверски изрубили... Больной тифом старый партиец, незадолго перед этим приехавший из Перми, был жестоко избит, затем ему распороли живот и выбросили в огород, где он умер через сутки.