Опергруппа в деревне

А вот Кощея-то уже и не было. Преступный элемент исчез так же неожиданно, как и появился.

— И кукарекнуть-то не успели... До чего шустрый уголовник пошёл, не находите? А у меня ещё и мыслишка одна по ходу наблюдения образовалася... Костюмчик его ничего не напоминает! И сапоги опять же...

— Намекаешь на то, что именно Кощея, а не дьяка я мог видеть в ту ночь?

— Истинно, отец родной, — довольно просиял Митька. — Ну а экспертиза наша домашняя что по энтому поводу думает? Ой... а где ж она?

Вот именно «ой»... Бабка тоже словно бы растворилась в ночном воздухе. Хотя в отличие от гражданина Бессмертного не бесследно — далеко в поле, за околицей, мелькал белым пятнышком её головной платок. Похоже, старушка изо всех сил улепётывала к дому...

— Круто, — задумчиво признал мой напарник, когда Яга взяла забор практически без разбега.

Согласен, но рассуждать особо некогда, надо догнать и выяснить, что так напугало нашу отчаянную сотрудницу.

Мы пустились наперегонки... И должен признать, что бег по пересечённой местности ночью, по колено в холодной росе, под светом звёзд и треньканье сверчков — незабываемое ощущение плюс отличный способ снятия стресса! Мы прыгали через кусты, как мальчишки, мы обгоняли друг друга на поворотах, мы толкались корпусом, и я даже умудрился один раз сбить Митьку подножкой, правда, сам едва не налетел на пень и не растянулся рядом...

* * *

У ворот он всё же догнал меня, и мы финишировали одновременно. Заглянув в горницу, я понял, что ночь пошла насмарку — спать сегодня не будет уже никто... Причина проста — бабка лихорадочно паковала чемоданы! В такой тараканьей суматохе я её не видел НИКОГДА.

— Что происходит?

Яга молчала, не удостоив меня и взглядом. Васька и Назим сидели под печкой, прижухавшиеся, как вороватые мыши, даже не пытаясь влезть с предложениями услуг. Хотя какие к чёрту услуги! В более неуправляемом состоянии нашу эксперт-криминалистку просто трудно представить. Это нонсенс, ей-богу...

Старушка с похвальной скоростью перетаскивала в телегу всё, что плохо лежит или плохо приколочено. На мгновение мне показалось, что вслед за скатертями и занавесками она потащит скамейки и стол. Митька, мельком сунув нос в двери, только присвистнул выразительным образом, подумал и убрался от греха подальше.

— Бабушка!

— Ась? Никитка, ты, что ли? Ну-кась, помоги половичок скатать...

— Легко, а печку по кирпичам разбирать будем?

— И печку будем, — продолжая пчелиный труд, себе под нос бормотала Яга. — Отчего ж нет? Чай, хорошие кирпичики-то где-нигде, а сгодятся. Крепость построить, землянку укрепить, да то и просто вход в пещерку заложить поплотнее. Кирпич — он штука полезная, ежели к нему с разумением подойти. А мы с тобой люди разумные, мы всему применение найдём, да ить на чужбине-то, почитай, таких кирпичей добротных никто и делать не умеет...

— Драпаем, значит?

— А то! — радостно согласилась бабка. — Драпаем, ясное дело, как же не драпать-то? Уж ежели сам Кощей опосля произнесения имени её поганого лыжи навострил, дак нашей опергруппе небось сам Бог велел! Крышу бы ещё с собой забрать. Хорошая крыша, не текёт...

— Не плывёт и не едет, как у некоторых. — Я перехватил бабку за плечи и взбултыхнул от души.

Ласковое безумие в её глазах гасло медленно, но поскольку меня под горячую руку ни в кого не превратили, то... шансы есть, бабуля вернулась.

— Назим, Вася! — не оборачиваясь, приказал я. — Накрывайте на стол, мы чай пить будем. И Митю пригласите непременно, он за домом прячется... Будет упираться, ведите силой. Вас двое, справитесь...

Буквально каких-то десять минут спустя мы втроём, чинно, благородно сидели, выпрямив спины, попивая из блюдечек крепкий азербайджанский чай с жёлтым сахаром вприкуску. Давление нормализовалось, нервы устаканились, паниковать с блюдцем горячего чая на растопыренных пальцах — чревато, поэтому беседовали тихо и размеренно:

— Итак, услышав имя покойной жены гражданина Бессмертного, вы, как эксперт по вопросам нечисти и колдовства, ничего не объясняя, предпочли удариться в бега. Будьте добры, расшифруйте нам причины столь неадекватной реакции...

— Вспомнила я имя ейное, Никитушка... Энтой стервою меня ещё моя бабка в младенчестве ругала, когда я под столом её лапти холодной кашей из шалости мазала. Уж правда то али неправда, не ведаю... а тока говорят, будто жена Кощеева, Карга-Гордыня, во сто крат лютее мужа была! В её жилах кровь богов древних, языческих, что из-под земли и голоса своего подать не могут, ибо сгинет всё живое в единый миг от дыхания их...

— То исть, как наш злодей уголовный понял, каку кралю под венец забрал, он её тотчас в гроб и упёк! Коленкою тощею по темечку дал разок, да и в могилу жену законную прямиком из постели брачной. Никита Иванович, а ить за такенное безобразие его, по сути, привлечь бы следовало? Я так думаю, вот он вдругорядь заявится, вы ему с оформлением заявления потяните туда-сюда, дескать, почерк не тот, печати нету, бланк неправильно заполнен, а я сзади, с дубиною и...