Опергруппа в деревне

Далее пошли в ход поклоны, битьё лбом об пол, гулкие всхлипы, хватание за сердце и бурные слёзы... Сценарий не менялся никогда, оттачивался веками и передавался по наследству. Коррективы минимальные, воздействие на зрителей стабильное, достижение заданной цели — практически стопроцентное... Теперь о главном, суть проблемы — дьяк сбежал!

— Вот так, иссрамили мать вашу, мать милицейскую... Как жить теперича? Как соседям в глаза смотреть? Уж дозвольте милосердно прямо здесь смертью умереть, ибо вы ж мне энтого дьяка в женихи и подсунули...

Короче, все стрелки и все рельсы переведены, мы вечно крайние, с нас спрос и ответ, и никого не волнует, если сами мы считаем иначе. Есть такая категория женщин, которые правы ВСЕГДА! Та же Яга, например, под давлением не опровержимых фактов всё же способна признать собственную ошибку и даже извиниться... иногда... редко... ну, вроде я помню пару случаев. А тут...

— Мить?

— Слушаюсь, Никита Иванович, — послушно вскочил он. — Разумную инициативу дозволяете?

Я быстро кивнул: чёрт с ним, дозволяю. Времени мало, в столь экстремальной ситуации, может, чего уж чрезмерно особого он натворить не успеет. И тут я не ошибся, не успел... Он сам в другом месте наверстал с лихвою!

— Бабушка, как вы полагаете, сколько у нас времени? — спросил я, когда мама с сыном вымелись вершить справедливость. Яга повела плечиком, задумалась, послюнявив палец, подняла его над головой и сообщила:

— Безмерных изменений в атмосфере не чую. Стало быть, уж никак не менее недели будет...

— Убежать успеем?

— Куды? — вздохнула наша эксперт-криминалистка. — Стара я по Парижам юбками пыль трясти, здесь родилась, здесь и помру. Как раз вон опосля Гордыни гроб хрустальный освободится... Представь тока, лет эдак через сто приедет царевич-королевич во гробу спящую красавицу целовать, а там — я! Вот смеху-то будет...

— А если у него сердце слабое?

— Дак уж, поди, в гробу-то и на двоих места хватит...

— Не слишком оптимистично, но давайте пока вернёмся к делу. — Я развернул планшетку, подчёркивая карандашом номер каждого абзаца. — Итак, пункт первый: необходимо срочно выяснить, откуда именно братья Бурьяновы брали соль? Второе, где конкретно на данный момент находятся сами близнецы-контрабандисты? И третий момент, скорее уже из области чистой теории — не смогли бы вы поинтересоваться по вашим каналам насчёт жены Кощея? Ну, там, более полное досье: как, что, откуда, какие слабости, есть ли хобби, пристрастия по жизни, «ахиллесовы пятки» — всё, что удастся, сами понимаете...

— Умом-то понимаю, а вот как сделать, не ведаю, — принасупилась бабка. — Ну да ладно; ты, участковый, в деревню иди, там следы Прошки с Ерошкой искать надобно. А я здесь мыслишками пораскину, авось и выйду на чё-нить информационно-полезное...

Собственно, с моей стороны тоже других идей не было. Митька на задании, у Яги нога хромая, остаюсь один я, мне и бегать по селу, веселя местных жителей смешными вопросами об исчезновении их предприимчивых земляков. То есть деревенька-то небольшая, обойти все дворы можно и за час, но сколько мороки в этой рутинной болтовне, кто бы знал... Да и толку, как правило, немного. Однако почти сразу за околицей мне жутко повезло — меж кустов ракиты мелькнул знакомый сарафан, и кузнецова дочь Маняша преградила дорогу следствию.

— Добрый день вам, Никита Иванович, сыскной воевода, батюшка участковый!

— И вам здравствуйте. Я пройду?

— Ой, да конечно же! А тока на минуточку ли не задержитесь, у меня вести важные, вам полезные будут.

Я хотел было припомнить ей корову и театрализованное крещение милиционера в рукаве речки Смородины посредством масона-гробовщика, но передумал.

— Слушаю.

— Вы ведь сейчас Прохора с Ерофеем искать будете, а я про них та-ко-е знаю... — заговорщицки пропела она и сразу уточнила: — А скажите вот мне как на духу: в милицию девок берут?

— Зачем? — не сразу включился я. — То есть берут, конечно, а вам-то это зачем?

— Надо, — уклонилась она. — А тогда ещё вопрос важный до вас имею: милиционерам, вообще, жениться можно? Или им и впрямь серьёзные отношения Уставом внутренней службы возбраняются, и поп такие браки без благословения бросает, венчать отказываясь, потому как тогда его самого посодют?

— Что за бред! Маня, мне правда некогда, у меня дела... Давайте мы эту ерунду как-нибудь в другое время обсудим, а?

— Ну ещё вопросик, один, маленький, — взмолилась, не давая мне пройти, румяная кузнецова дочка. — А вот ежели один милиционер на другом женится — это можно?

— Можно, — сорвался я. — В демократическом западном обществе — геям можно всё! Но боюсь, у нас столь энергичных шагов по защите прав сексуальных меньшинств даже царица не одобрит...

— То исть можно? Ага-а... Тогда пишите меня в штат милицейский самым младшим сотрудником — я замуж хочу!

— Митька! — прозрел я. Маняша стыдливо кивнула. Я говорил, что он успешно наворотил дел в другом месте? Так вот оно, именно здесь, разбирайтесь с новой невестой, дорогой Никита Иванович... — Ладно, идёмте в село. Всё расскажете по дороге.