Опергруппа в деревне

В целом расследование явно сдвинулось с мёртвой точки, хотя и скорее добавило новых вопросов. Предположительно Кощей устроил усыпальницу своей супруги по принципу собственного же дома. Сверху навалил гору соли, через которую ей ни за что не выбраться, а... стоп! Она же покойная, то есть умерла!

Неужели не добил или всерьёз боялся, что может воскреснуть? Или же (не приведи господи, но маньяки всякие бывают...) он замуровал женщину живьём?! Просто кошмар какой-то... С гражданина Бессмертного, конечно, станется, но мы пока ТАКИХ семейных дел не расследовали. Нет, всё-таки хорошо, что Олёна уехала к тётке, я бы, наверное, с ума сошёл от беспокойства, будь она сейчас рядом.

— Никита Иванович, а тут вон какая-то монетка валяется. Можно я себе подберу?

— Можно, — не отвлекаясь, буркнул я, даже не глядя, за чем она там нагнулась...

И в этот момент грянул выстрел! Шагов с двадцати, не дальше, ей-богу... То есть сначала я услышал грохот, а потом с меня сорвало фуражку. Помнится, я ещё успел её подобрать, отметить на околыше дырочку, в которую свободно влезал большой палец, и только тогда броситься на застывшую столбом Маняшу...

* * *

— Ложись, дура!

...Следующий кусочек свинца влепился в смолистую кору сосны, около которой она только что стояла. Я прижал её всем телом, стараясь максимально закрыть от пуль, и слышал, как её девичье сердечко бьётся мне в грудь.

— Ой...

— Что? Ты не ранена, не зацепило, кровь не идёт?

— Благодарствуем, — тихо, в самое ухо, прошептала приличная девушка. — А тока я ить это... другого люблю.

— Не понял! — не понял я.

— Ну... вы бы слезли с меня как-то... не ровён час, увидит кто — жениться придётся. А оно нам обоим не в радость...

— Логично. — Я осторожно скатился с неё под куст и внимательно осмотрелся.

Из-за дальних сосенок всё ещё виднелся пороховой дым, но ведь это абсолютно не значит, что неизвестный стрелок всё ещё там. Табельного оружия при мне — только планшетка, ей особо не навоюешь. Кто бы по нам ни палил, ему нужно время на перезарядку пистолетов, благо техника ещё не шагнула так далеко, как хотелось бы киллерам.

На нас, честных милиционеров, часто охотятся, и за год своей службы в Лукошкино я бы мог все покушения в то же лукошко складывать. Но об этом лучше потрепаться в другой раз, сейчас не время. Если нет возможности защищаться, надо убегать! Я сделал знак пальчиком воодушевлённой Маняше, и мы дружно дали дёру на полусогнутых. Стреляли нам вслед ещё три раза! Один прицельно, но мимо, и два наугад, в белый свет, как в копеечку...

Кузнецова дочь ржала как ненормальная! Ей это, видите ли, в диковинку — стрельба, опасности, развлечение такое, ага... Ну а мне эти радости уже приелись, и я волок визжащую от переполненности новыми ощущениями красавицу, максимально петляя, пригибаясь и прячась за деревьями. Каким седьмым (восьмым, девятым!) чувством милицейской интуиции мы выбрались к Подберёзовке — ума не приложу!

Чудом, просто чудом, иначе никак! А когда наконец отдышались, я от бега, она от хохота, прямо у околицы нас встретила взлетевшая из-за забора частушка:

Участковый из лесу
Вывел за косу красу...
Знать, теперь уже не наша —
Милицейская Маняша!

Спасибо, очень вовремя, конкретно, трогательно и, главное, чувствуется искреннее внимание ко всем нам. И от этой самой Мани, как я понимаю, нам уже по гроб жизни не отвертеться. Что Яга скаже-эт! Но, как ни парадоксально, проблемы начались не с Ягой, а с моим младшим сотрудником... Он ждал нас у дома кузнеца, мрачный как грозовая туча и даже, кажется, заметно увеличившись в размерах.

— Как успехи, Мить, докладывай.

— Да уж доложу...

— Дьяка нашли?

— Да уж нашёл...

— Обошлись без членовредительства?

— Да уж без того и другого...

— Мить, случилось что? Какие-то проблемы? — Я его раньше в таком состоянии никогда не видел. Вот словно бы его кто-то самым предательским образом обидел, и этот кто-то... я? А отчаянная Кузнецова дочь лишь демонстративно стряхнула соломинку с сарафана (приподняв подол выше колена!) и томно попрощалась:

— До свиданьица вам, Никита Иванович! Ежели опять понадобится где чего — по дворам там али снова в лесу, тока свистните... Завсегда помочь рада всем моим девичьим старанием!

— Э-э, Маняша, — хлопнув себя по лбу, я вспомнил о том, что она подбирала какую-то монетку, — а деньги?

Она молча, с непередаваемой крестьянской грацией опустила мне на ладонь маленький серебряный кружочек и, покачивая бёдрами, скрылась за калиткой. Митяй взвыл, словно раненый слон в индийском кино, и рухнул плашмя — грызть землю! Зрелище редкое, но если не обращать внимания на его актёрские припадки, то он быстро успокоится и сам расскажет, что произошло...