Оплот и Пустота (СИ)

   - Идиот несчастный!!! Сам теперь всё расхлёбывай! Видеть тебя больше не хочу! Завтра же уеду назад к родителям, в Мирс. К солнцу и теплу. Меня достали эти стены и тупые вояки! Меня тошнит от вашей крепости! Но больше всего меня тошнит от тебя! - взор женщины обжёг мужа ненавистью и она тихо добавила. - И знаешь что, любимый, твоя дочь - это не твоя дочь. Твой командир в Мирсе был внимателен ко мне, пока ты носился со своими корявыми новобранцами. Катись в бездну!

   Дверь с силой захлопнулась, стёкла в окнах задребезжали, лампа в прихожей мигнула и погасла.

   Тяжесть услышанного обрушилась на Санлеса клубком железных цепей. Он зашатался и с трудом устоял на ногах, взгляд его бездумно блуждал вокруг.

   Сквозь рыжеватый туман просачивался мутный, грязный рассвет. Небо постепенно светлело, звёзды почти все втянулись обратно в небесную твердь, как черепаха в панцирь, но луна ещё бледно проглядывала рядом с Лучом Оплота. Водяная пыль кружилась над землёй, подгоняемая резкими порывами ветра, увесистые капли срывались с кудрей, катились по щекам.

   Державший всё это время на ногах внутренний стержень раскрошился, Санлес отринул Оплот и бессильно повалился на колени. Слёзы душили где-то в глубине, но ни одна солёная капля так и не проступила наружу. В горле застрял противный комок, не позволяющий сглотнуть скопившуюся во рту горькую слюну, а сплюнуть попросту не хватало сил. Ощущение невыносимой боли и отчаяния окутало Санлеса, точно облако прожорливой саранчи. Чувство потери и безысходности сдавило шею, опустошая изнутри, с мясом вырывая все воспоминания о былых радостях и перечёркивая счастье прошлых лет.

   Разум напомнил о боли в руке, и Санлес безучастно уставился на левую кисть. На месте мизинца остался лишь неряшливый обрубок, кровь обильно сочилась на брусчатку и, мешаясь с грязной водой, убегала прочь вниз по улице.

   Затуманенный взор Санлеса уткнулся в два лежащих неподалёку свёртка. От обилия влаги бумага разлезлась, обнажая лиловую атласную ткань и разноцветные, тающие на глазах тянучки из виноградного сока. Он вытянул руку и подтащил свёрток со сладостями. Мокрая фигурная зверушка отправилась в рот, и челюсти равнодушно принялись пережёвывать приготовленное для дочери... чужой дочери угощение. Кисло-сладкий вкус дорогого лакомства разлился во рту, вытесняя горечь и сухость. Это напомнило далёкое детство на юге, с его зеленью, утехами, безмятежностью. Что нужно сделать, чтобы снова оказаться там? Как обрести хотя бы тень той беспечности и невинности? Может этот проклятый, надоедливый, промозглый, вонючий дождь сможет смыть часть грязи и крови, заберёт с собой отчаяние и невыразимые мучения.

   Санлесу внезапно захотелось прилечь и заснуть, но только чтобы никаких сновидений. Никогда!

Глава 13

   Солнце над Отикой выбилось из редкого облачного покрова, осветило крыши и стены рассыпанных по склону домов. Пучок света помчался выше, пробежался по террасам с виноградниками и оливами, забрался на высокий холм, где собрались две сотни стратигов и более трёхсот ксангов.

   Все представители высшей касты давно распалась на группы по фракциям; шумнее всех себя, как обычно, вели Перикулы, визгливый голос их лидера практически не умолкал. Модусы до сих пор не могли определить, кто именно будет отстаивать честь фракции на состязании. Решение ввиду близости выборов представлялось всем крайне важным. Ну как же, проиграть основным соперникам сегодня означает получить удар по репутации, в то время как выигрыш позволит упрочить положение в глазах остальных каст. Победителей любят все.

   Особняком держались ксанги. Говорили воины редко, и лишь небольшая часть самых опытных позволила себе присесть на траву в ожидании начала состязания. Бывалые вояки знали о неизбежных проволочках и разумно предпочитали отдохнуть. Участвовать предстоит немногим, но каждый мечтал, чтобы выбор пал именно на него. Особенно важно было продемонстрировать свою силу и сноровку молодым, не состязавшимся ранее бойцам.

   Среди всего этого столпотворения особо выделялись жрецы - бритоголовые, туловища прикрыты лишь широкими воротниками-ожерельями, бёдра обмотаны белыми кусками ткани, в руках ритуальные жезлы. Чрезмерно серьёзное лицо одного из них заставило Гилею улыбнуться. Ещё совсем недавно она видела его в числе служителей богини мести Кайпины, но стоило одной группе богов одержать верх над другой - и вот уже наш благочестивый отец переметнулся в стан победителей, преобразившись в служителя бога памяти Закарода.

   На колено Гилеи уселась божья коровка - девушка нашла повод отвлечься от общения с другими стратигами фракции Модусов и подтолкнула её пальцем. Жучок развернулся на месте, пытаясь найти верный путь, лапки при движении приятно щекотали кожу. Наконец божья коровка снялась с места и улетела, заставив Гилею разочарованно вздохнуть. Отец бросил на дочь осуждающий взгляд, но одёргивать не стал, позволяя ненадолго отстраниться от обсуждения предстоящего состязания.