Опричник

– А вы думали, бывший глава Громовых просто так меня гнобил? – развел руками я. – Я же был практически открытым напоминанием о том, что его супруга была ему неверна.

– Ублюдок! – рыкнул дед Пантелей, хлопнув кулаком по столу.

– Эксперимент, – неожиданно спокойным, даже тихим, голосом поправил его самый старший из братьев. Игорь Дмитриевич смерил меня долгим взглядом и покачал головой. – Это не была измена, Кирилл. Всего лишь долгий эксперимент, закончившийся неудачей… с точки зрения проводивших его специалистов. Николай Громов оказался сильным эфирником, но не оправдал надежд в стихиях. А ты…

– Стал грандом в четырнадцать и плевать хотел на все стихийные эгрегоры и статусы, – открыто улыбнувшись, перебил я старшего из братьев Громовых и, прищурившись, ткнул в его сторону пальцем. Знаю, невежливо, но мне сейчас все равно. – А вы, Игорь Дмитриевич, неплохо осведомлены об этой истории. Может быть, знаете, кто мой биологический дед по отцовской линии? Или это совсем-совсем секрет?

– Отчего же? – усмехнулся в усы старший Дмитриевич и, прищурившись, предложил: – Меняемся?

– В смысле? – не понял я.

– Ты прощаешь моего младшего братца, я называю имя твоего… биологического деда.

В полной тишине зала наш диалог, очевидно, звучал странно, но… почему бы и нет?

Я не поленился встать и, выйдя из-за стола, шагнул к обсуждаемому, сейчас похожему на вытащенную из воды рыбину. Такую же молчаливую, пучеглазую и разевающую рот.

– Пантелей Дмитриевич, я не держу зла на вашу жадность. – Коротко кивнув белому от злости старперу, я вновь занял свое место за столом и с интересом уставился на откровенно веселящегося Игоря Дмитриевича.

– Еж ты, Кирилла. Натуральный еж, – покачал он головой, но я даже взгляда не отвел. Не дождавшись реакции, старший Громов фыркнул. – Ладно-ладно. Имя Игната Шапошникова тебе о чем-то говорит?

– Генерал-лейтенант, флигель-адъютант его величества? – уточнил я, немало удивившись. При нашей единственной встрече воспитатель царевича Юрия не показался мне столь… старым. Хотя со здешней продолжительностью жизни, полагаю, возможно и не такое.

– Не он, – поморщившись, отмахнулся дед Игорь. – А дядька его родной, в честь которого Игнат Павлович и был назван.

– Ты имеешь в виду Игната Афанасьевича Шапошникова?! – изумился Федор Георгиевич. Оказывается, ему этот факт был неизвестен… да уж, новости. Правда, я не понимаю, с чего вдруг столько эмоций?

– Именно. Опричный боярин Шапошников, ярый и неофициальный гранд, регент при юном государе Василии Шестом, ценой собственной жизни спасший подопечного в самом начале княжьей смуты, – кивнул старший Громов, а заметив общее изумление присутствующих, развел руками. – Я же говорю, это был эксперимент евгеников. Попытка вывести линию идеальных воинов.

Пока Громовы пытались прийти в себя от таких известий, я поймал себя на мысли, вызвавшей у меня короткий смешок… а после – и натуральный хохот.

Дядя Федор посмотрел на меня с изрядным беспокойством, да и Алексей, его сын и наследник, молчавший все это время, тоже покосился с некоторым недоумением.

– Кирилл, с тобой все в порядке? – осведомился он.

– Ох… сейчас. – Я наконец справился с собой и, помотав головой, махом опустошил бокал с соком, стоявший передо мной. – Все, я в норме. Уф… но это действительно забавно.

– Не поделишься, что именно тебе показалось таким смешным? – с любопытством спросил Алексей.

– Игнат Павлович, сопровождавший царевича на мероприятии по поводу открытия нами ателье СЭМов, всерьез сокрушался о том, что Ольга не родилась лет на двадцать раньше, он бы тогда ее за своего сына замуж выдал и сейчас такие «ателье» по стране десятками считались бы… Это я почти цитирую, если что. Вот мне и подумалось, что так или иначе, но мечта Игната Павловича осуществилась. Пусть не сын его, а более дальний родич, но все же женится на Ольге. Ха! Обрадовать, что ли, старика?

– А ты с ним знаком? – удивился Алексей.

– Как сказать… мы имели короткую беседу с генералом, как раз на тему матримониальных планов некоторых особо «умных» личностей в отношении моей невесты. Кстати! Федор Георгиевич, Алексей! Имею честь пригласить вас на пир по случаю моей грядущей свадьбы. Игорь Дмитриевич, Григорий Дмитриевич, вас я тоже буду рад видеть на пиру.

– Дата уже известна? – спросил дядя Федор, спустив на тормозах мое уточнение, явно не предусматривающее приглашение на праздник кого-либо еще из Громовых.

А вот дед Пантелей, от которого этот момент тоже не укрылся, только презрительно фыркнул. Да и черт с ним, старым хрычом.

– Второго июня, – кивнул я. – В московском особняке Бестужевых.

– Ого, а вы не теряете времени зря, – тихо проговорил Алексей, покачав головой. – Ты уверен, что не торопишься, Кирилл?

– Уверен, Леш. Не только над моим отцом евгеники эксперименты ставили. Над нами с Ольгой матушки тоже изрядно… оторвались. Так что теперь мы с ней как иголка с ниткой. Куда она, туда и я. Куда я, туда и она. Так-то… – так же негромко отозвался я.