Оптимизм (СИ)

Вы не думайте, что сейчас была великая ссора. Нет. Мы с Мэдом по-прежнему оставались отличными друзьями.

Я очень люблю Мэй, как человека. Её глаза, которые после долгой депрессии только начали светиться от счастья, заставляли меня существовать первое время после аварии, а затем я зарядилась оптимизмом от ребят, которые всячески пытались отвлечь меня от скучных больничных стен в тот момент. Но одно могу сказать точно: Мэй — мой лучик солнца, который всегда рядом, всегда согреет, обнимет, заварит малиновый чай с булочками, которые сама испекла.

Конечно, я знала, что Мэд никогда не сделает Мэй больно осознанно. Ведь сердца других он разбивал, понимая, чувствуя внутреннюю боль девушек, но никогда не сочувствовал. «Сами связались со мной! Я никого не просил!» — что правда, то правда.

Я слишком долго вытягивала Мэй из депрессии, поставленной ей врачом. И я не позволю ей снова в неё впасть из-за какого-то Мэда. Ни за что.

— Не парься. — сказал Карл, единственный, кто услышал эту перепалку между нами. — Мэд не станет причинять ей боль осознанно. Он любит её также, как и ты. Может, у него тоже чувства? — рассуждал парень.

Карл самый мудрый из нас. Единственный, кто думает головой, а не одним местом. К нему всегда можно прийти за советом, он выслушает. Мэд всегда старался вывести разговор о каких-то неприятных мыслях у меня или у ребят, которых что-то мучало, на весёлый лад. Пытался рассмешить, выкинуть из головы проблемы. Карл же внимательно слушал, высказывал своё мнение, каким бы оно ни было. Подсказывал решение. Всё это с серьёзным лицом, но глаза были полны беспокойства за нас, за тех, кто рассказывал о своих проблемах. У него у самого было проблем по горло. Учёба, которая никак не шла, работа, которая позволяла не сдохнуть на улице от голода и холода. Карл старался не брать денег у Фила, считал, что сам справится. В этом он глуп. Упрям. Но Фил всегда умудрялся подсунуть деньги, которые Карл откладывал непонятно зачем. По ночам он рисовал в блокноте. Не скажу, что он талантлив, скорее любитель, но он учился, у него действительно получалось похоже. В моей комнате висят около тридцати его работ от восьми лет до нынешнего дня, всё мои портреты — или наши общие — он дарил их мне на дни рождения. И, смотря на каждый рисунок, я видела, как он развивается в рисовании. Это радовало. Вообще, у каждого из них было любимое дело. Мэд — музыкант. Карл — художник. Мэй — волейболистка. Том — футболист. А у меня — ничего. Безусловно, есть мечты, например — путешествовать. Не знаю, осуществлю ли я её, но я надеюсь, очень надеюсь. И надеюсь, что выполню мечту в компании друзей, не только четвёрки, стоящей рядом, но и Филом, Кэс, близнецами.

— Думаешь, что он любит её так, как она его? — усмехнулась я.

— Думаю, что он любит её по-своему. Это Мэд, Мишель. Он индивидуален. Его чувства, мысли не понять никому, даже он сам не может их понять. — прошептал Карл. — Нам остаётся только следить за их взаимоотношениями, следить, чтобы они не наломали дров.

— Mei mérite l’amour qu’elle lui donne{?}[Мэй заслуживает любви, которую дарит ему.] — одними губами прошептала я, но Том, который не слышал диалога, но наблюдал, всё понял, так как знал французский. Общая мечта посетить столицу любви объединяет усилия в изучении иностранного языка.

— Il ne mérite pas son amour.{?}[Он не заслуживает любви.] — также одними губами прошептал Том.

Не знаю, чего ожидает Мэд от Мэй и наоборот, но любое его слово может либо сильно ранить её, либо заставить порхать.

Продолжать игру не было смысла. Ребята стали готовиться к выступлению, а я, Карл, Мэй, Фил и Том решили сыграть в карты.

— Шестую не возьмёте? — откуда ни возьмись появилась высокая девушка с длинными рыжими волосами и широкой улыбкой.

— Кассандра. — не оборачиваясь, сказал Фил.

— Ну а кто? — недовольно закатила глаза девушка, скидывая с себя пиджак, так как сентябрь всё ещё радовал своим теплом.

— Что ты здесь делаешь? — улыбнулась я.

— Я же не могла пропустить первое выступление группы, ведь я главная фанатка! — рассмеялась девушка, на что Мэд закатил глаза, а затем улыбнулся. Он уже привык к таким шуткам со стороны, казалось бы, взрослой девушки, которой через пару лет уже стукнет тридцать.

— Шикарно выглядишь. — я пробежалась взглядом по её образу. Брючный костюм, красного цвета, чёрные туфли-лодочки, лёгкие рыжие локоны, которые доходили до поясницы.

— Благодарю. — улыбнулась Кэс. — У меня была деловая встреча, обсуждала открытие филиалов автомастерской в других городах.

— И? Как прошло? — заинтересованно спросил Филипп.

— Договорились об аренде помещений в Вашингтоне, Доттстеле, Нью-Йорке и в Чикаго. — улыбнулась, вероятно, своим мыслям Кэс.

Карл раздал на шестерых, но карт было пятьдесят четыре, поэтому в колоде ещё остались.

Мы начали играть.

Первой вышла Кэс со словами: «Вы ещё слишком мелкие, чтобы тягаться с мастером карточных игр!».

Вторым вышел Карл. Он громко выдохнул, ведь у него не было ни одного козыря.

Третьей — Мэй с четырьмя тузами, которые она скинула Тому.