Оптина Пустынь и ее время

Дождь продолжал лить как из ведра... Но как только стал раздаваться звон на обратный путь, дождь сразу прекратился. Возвращаясь домой в Харьков, толпа богомольцев шла по улицам с ветвями в руках и с восторженным пением «Христос Воскресе!». Жители города открывали окна, пораженные недоумением при виде такого ликования двигавшейся толпы людей.

Популярность о. Николая среди простого народа была необычайна. В Харькове после японской войны развелось особенно много злоумышленников. Знаменита была Сонька Золотая Ручка. Жили воры на Холодной горе. Но вот кто-то из них смертельно заболевает. Были случаи, что посылали за о. Николаем, которого тогда вели ночью по глухим тропинкам. Псаломщик дрожал и трясся от страха. В пещере, куда их приводили, лежали в углу награбленные шубы. Но никто из грабителей не обижал о. Николая. Только после революции какой-то революционер-бандит сорвал с него золотой крест.

Еще в период жизни в Харькове от стояния на ногах во время долгих служб и молений у о. Николая образовались на ногах раны. Но он над собой острил, говоря, что если ноги его не несут, то ему приходится самому их нести.

С годами о. Николай начал старчествовать по благословению Оптинского старца о. Анатолия (Потапова).

Началась революция. Массы людей, группировавшиеся вокруг о. Николая, не были, надо думать, революционно настроены. Влияние о. Николая было очень велико и далеко простиралось. Еще в самом начале, учитывая все это, большевики призвали о. Загоровского и предложили ему войти с ними в известное соглашение. От него требовалось только одно: не произносить против коммунистов проповедей. Они даже предлагали ему субсидию золотом на его благотворительность. На это предложение о. Николай ответил, что он служит Единому Богу, и никому больше. Вскоре его арестовали и посадили в тюрьму393. Как только весть об аресте о. Николая распространилась, площадь перед тюрьмой покрылась вся крестьянскими подводами, полными деревенской провизией. Пока о. Николай содержался в тюрьме, все узники кормились привезенным ему питанием.

Видя такую великую народную любовь к о. Николаю, власти решили, что спокойнее будет, если его удалить из Харькова. Ему было предложено покинуть город и уехать подальше. Отец Николай, взяв с собой Ульяшу, уехал в Петроград. Многие монахини хотели его сопровождать, но выбор его мудро остановился на Ульяше — прежде всего из-за ее беззаветной преданности и крепкого здоровья.

В шутку он говорил ей: «У тебя не голова, а котел». Правда, она много не рассуждала, зато была предана не на словах, а на деле. Кто бы мог перенести все то, что она перенесла!

Итак, о. Николай и Ульяша оказались в Петрограде. Это было время, когда появилась так называемая «Живая Церковь»394. Ходя по городу, о. Николай с Ульяшей кругом обходили места, где стояли живоцерковные храмы. Оба они с интересом осматривали дворцы, и не только в Петрограде, но ездили в Царское Село, Петергоф и проч. Однажды они вошли в церковь, близкую от их жилья. Тут на о. Николая с криком гневно набросилась бесноватая:

— Ах ты, плешивый, ах ты, плаксивый, — и сюда ты явился мучить нас?

Кругом стоявшие люди недоумевали, глядя на скромную фигуру о. Николая, одетого в простое крестьянское платье. Но скоро люди почувствовали, что перед ними находится не совсем обыкновенный человек, как ни старались изгнанники держаться в тени. Вот пример. Отец Николай лежал в тот день больной. Раздался звонок. Ульяша открывает дверь и видит — на пороге стоят цыгане.

— Здесь живет батька, который гадает? — спрашивают они.

— Нет, — отвечает Ульяша.

— Как же, — говорят цыгане, — нам ведь дали адрес: Боровая, 46. Скажите батьке, что у нас украли лошадь.

Ульяша идет к о. Николаю и говорит:

— Пришли цыгане, но вы их принять не можете. У них украли лошадь. Если вы их примете — мы пропали. Нам же нельзя никого принимать.

— Хорошо, — говорит о. Николай, — принять их нельзя, но все же скажи им, чтобы поискали лошадь у соседа.

Через несколько дней цыгане снова явились, но теперь с кульками провизии. Лошадь была найдена у соседа.

Другой случай был такой. Отец Николай никогда никуда не ходил — только в церковь. Вдруг пришла женщина и умоляет его напутствовать умирающую. Против всех своих правил о. Николай собрался и пошел, взяв с собой им почитаемую икону Божией Матери «Взыскание погибших». В мансарде на кровати лежала молодая женщина без памяти. Из уст ее струилась окровавленная пена. Двое детей горько плакали.

— Деточки, — сказал о. Николай, — молитесь Божией Матери — Она услышит детскую молитву.

Батюшка начал молебен с акафистом перед принесенным им образом. Слезы текли ручьями по лицу о. Николая, он буквально обливался слезами. После молебна ему говорят:

— Батюшка, вы же не прочли отходной!

— Не нужно, — ответил он.