Opus 2

Ева хотела ответить «да». В конце концов, на службе у Кейлуса состояли бывшие типы из Охраны, а они свой хлеб ели, можно сказать, прямиком из королевских рук – и уж точно не за просто так. Затем задумалась, хорошо ли с её стороны сомневаться в собственном возлюбленном, по всеобщему признанию являвшем собою величайшего гения всея Керфи.

Зависнув меж двумя противоположными по сути убеждениями, в ступоре вперилась в цветочные узоры, вьющиеся по ковру.

– Скоро тебе станет хуже, – сказал Мэт, наблюдая за сомнениями и размышлениями, калейдоскопом сменявшимися в её лице. – Предупреждаю.

– Значит, Кейлус поймёт, что держать меня в заточении дальше глупо.

– Или попытается подобрать свой метод поддержки твоего тела и мозга в форме. Вполне возможно, даже тогда, когда будет уже поздно. Ты, конечно, и сейчас немножко мертва, но если станешь ещё мертвее…

– Я выберусь отсюда. Выберусь. Без тебя. – Ева упала головой на подушку, свернувшись калачиком на постели, глядя в стену. – А в замке Рейолей я и сама себе ванну как-нибудь организую. И освобождение Герберта тоже.

Но, слыша тихий понимающий смех, спиной чувствуя его выжидающий взгляд, она понимала: оптимизма в ней куда меньше, чем было пару часов назад.

Глава 11 Estinto [17]

– Откровенно говоря, с детства мечтал о домашней зверушке, – проговорил Миракл, пока дракончик под его наблюдением жадно глотал кусочки печёного мяса, – но полагал, что она будет более… традиционной.

Яйцо последний керфианский дракон пробивал долго. В прошлый раз Миракл удалился, так и не дождавшись его появления на свет. Зато, наведавшись в замок Рейолей через пару дней, обнаружил в сокровищнице янтарные осколки вместо яйца и Эльена, пытающегося накормить новорожденного: тот забился под жаровню, да так, что видны были лишь травянистые отблески чешуи да мерцание кошачьих зрачков.

– Он там с утра скрывается! – пожаловался призрак, опустив руку и уронив мясо на россыпь глухо звякнувших монет. – Я заглянул его проведать, а это… сокровище уже тут. Я и оставлять угощение ему пробовал, всё одно не ест…

Застыв за порогом, Миракл с сомнением посмотрел на жестяную миску в руках дворецкого, полную обугленных кусков курятины, источавших характерный запах костра и жаркого.

– Ты уверен, что ему это можно?

– «Монография о драконах» утверждает, что драконьи чада с первых дней питаются жареным мясом. Сырое не едят – родители поджаривают для них, пока они не могут сами. – Махнув рукой на миссию драконокормления – в прямом и переносном смысле, – Эльен устало поднялся с пола. – Хотя чихают пламенем они чуть ли не с первых дней.

Миракл посмотрел на жаровню, из-под которой за треском огня слышалось угрюмое сопение.

– А выйти из комнаты он может? С этой защитой…

– На драконов магические защиты – даже столь превосходнейшие и мудрёные, какие творит господин, – не действуют. Как и большая часть заклятий.

– Тогда у меня есть идея. – Хмурая морщинка на лбу юноши исчезла одновременно с тем, как в ореховых глазах мелькнул весёлый медный проблеск. – У тебя на кухне ещё осталась еда?

Спустя время, требуемое для похода на кухню и обратно, они с призраком, следующим в некотором отдалении от гостя, приблизились к сокровищнице; поставив блюдо с мясом перед открытой дверью, Миракл отошёл подальше.

Спустя время, требуемое, чтобы кто-то, учуявший запах съестного, осторожно прокрался от жаровни до двери, порог переступили чешуйчатые лапки.

Дракончик был размером с некрупную собачку. Шелковистые бежевые крылья попоной укрывали спину, на которой ещё не проклюнулись шипы, абрикосовые глаза – больше, чем у кошки – подозрительно косились на незнакомцев. Впрочем, Миракл и Эльен заняли вдали позицию терпеливых статуй, и усыплённая бдительность проиграла разыгравшемуся аппетиту.

– Но почему он не хотел… – начал Эльен, когда дракончик принялся уплетать угощение, стягивая мясо с блюда на каменный пол. Тут же осёкся. – А.

– Звери не слишком жалуют нежить, если помнишь. И то, что успело ею… пропахнуть, – подтвердил Миракл, наблюдая за трапезой. Насыщенный малахитовый цвет драконьей чешуи чудно оттенял белизну мелькающих клычков. – У тебя из рук или из миски, которая в них побывала, он есть не будет.

– И как прикажете заботиться о нём в замке, где на данный момент обитает исключительно нежить?

Поколебавшись, Миракл всё же сделал шаг вперёд. Не дождавшись реакции, подошёл ещё ближе. В конце концов его заметили, но не побежали – просто замерли, настороженно сжавшись у края блюда с недожёванным мясом в пасти.

Присев на корточки, Мирк протянул к дракончику руку. Тот заинтересованно вытянул шею, обнюхал чужие пальцы – и, словно узнав запах того, кому он обязан своим первым в жизни обедом, дружелюбно боднулся о них покатым тёплым лбом.

– Кажется, заботиться о нём придётся не тебе, – резюмировал юноша, когда дракончик продолжил безмятежно жевать.

– Не слышу бурного энтузиазма в вашем голосе, – заметил Эльен осторожно.