Опустошение

– Идем, – сказал Дэвид. – Давай пройдемся по набережной. Ты сможешь увидеть отель оттуда. Это является частью его очарования.

Я последовала за ним, и вскоре наш путь проходил по извилистому берегу реки.  Было очень много вопросов, которые я жаждала задать Дэвиду, чтобы лучше узнать его, но мы прогуливались в легкой тишине, которую совсем не хотелось нарушать.

Солнце стояло высоко, и пушистые, плотные облака плыли по  небу. Словно покрытая золотистыми блестками, река Чикаго сверкала, отражая солнечные лучи. Воздух был прохладным, но комфортным;  все вокруг казалось почти идеальным.

– Вот он, – произнес Дэвид.

Я запрокинула голову  и увидела внушительное здание. Я видела его раньше, потому что его не возможно было  не заметить. Здание отеля  начиналось с серого, словно грифельная доска, фундамента и плавно переходило в зеркальную стену стекла стального оттенка. Оно будто бросало вызов логике, с одной из сторон выгибаясь наружу, затем погружаясь внутрь и снова чуть–чуть отклоняясь, почти как буква «В».

– Что ты думаешь?

– Это нечто особенное, Дэвид.

– И в чем для тебя заключается его особенность?

Повернувшись, я оказалась прямо перед ним, заслоняя глаза от солнца, когда посмотрела в его лицо. Я искала намек на шутку, но так ничего и не нашла.

– Тебе действительно нужно, чтобы я сказала это?

– Да.

Я повернула голову назад, щурясь на солнце.

– Это неожиданно. Мне нравится, как все это стекло отражает голубизну неба и воды, но … здесь немного другой блеск, серебристый, не так ли? На фоне каменных плит, какой это цвет, графит? Он кажется... почти тягучим, изменчивым, как поверхность воды…  – осознав, что моя речь стала бессвязной, я внезапно смутилась.

– Это не совсем моя область знаний, – закончила я, краснея.

– Нет, ты права, – сказал Дэвид, быстро качая головой. – Прости. Я просто люблю наблюдать, как ты говоришь.

Он засунул руки в карманы и направился к входу в здание, тогда как я смотрела ему в след.

– Идем?

Я вздрогнула от подобного внимания и большими шагами постаралась его нагнать. Большие пальмы появились из земли, выстраиваясь вдоль дорожки и приветствуя нас.

– Пальмы? – подняла я брови.

– Здесь везде будет трава, – сказал он, указывая на пустующее пространство у входа.

– И, – продолжил Дэвид  оживленно, – все это будет открыто. Вестибюль будет полностью из стекла с раздвижными дверьми, которые в теплые месяца будут открытыми.

Я подошла и прикоснулась к камню, удивляясь, насколько грубо он чувствовался, не смотря на его гладкую поверхность. Мне вспомнилось противоположное ощущение прохладной поверхности мрамора Собора Святого Патрика. Полностью серые бордюры и длинные прямоугольные окна выстроились с внешней стороны отеля. Я представила волны, пенящиеся и разбивающиеся о пляж с черным песком.

Дэвид открыл раздвижную дверь, приглашая меня внутрь.

– Добро пожаловать в “Revelin Resort”.

– Дейв! – кто–то позвал его с другого конца зала. Подошел крепкий мужчина, немедленно вовлекая Дэвида в разговор. Я в это время бродила по залу, представляя, каким он станет. Из–за строительства что–либо предполагать пока было трудно, но я восхищалась чувством открытого пространства, созданного Дэвидом и объединенного с огромными окнами, которые пропускали естественный солнечный свет.

Я посмотрела в его сторону. Около него стояли три человека, каждый из которых что–то хотел от него. Его присутствие в моем офисе было подавляющим и даже здесь, в пустом пространстве комнаты,  оно ощущалось также.

Он внезапно замолчал и, как мне показалось, тревожно стал осматривать зал, пока не  заметил меня, наблюдающую за ним. В одно мгновение ток, словно лазер, проскочил между нами. Многое было невысказанно, но я чувствовала себя связанной с ним необъяснимым, сверхъестественным способом. Дэвид пошел ко мне, оставив позади вопросительные лица,  а я скрестила руки, чтобы не потянуться к нему.

– Ты в порядке? – спросил он, приблизившись.

Не доверяя себе, я не произнесла ни слова, просто уверенно кивнула ему и постаралась  взглядом передать то,  что чувствовала. Дэвид осторожно положил руку мне на плечо, и  тепло его ладони пронзило меня сквозь блузку, жаля плоть прямо под ней. Его широкие плечи служили в качестве щита от тех, кто, возможно, наблюдал за нашими сдержанными прикосновениями. С болью я осознавала, что наше сближение не может обойтись без серьезных последствий. Изучая лицо Дэвида, я отметила, что морщинки вокруг его глаз  стали глубже, выражая озабоченность.

– Я не хочу подталкивать тебя, – сказал Дэвид, опуская руку. – Ты должна самостоятельно принять решения.

– Решения? – повторила я.

Мне никогда и в голову не приходило, что  нужно что–то решать.

– Дэвид, мои решения были приняты много лет назад.

Мне трудно было говорить, и я попыталась сделать глубокий вдох, но мою грудь словно  сжало в тиски.

– Мне нужно, чтобы ты был сильным ради меня, – сказала я. – Если мы хотим хоть каким–то образом наладить дружеские отношения, мне нужно знать, что…

– Я понимаю, –  сказал он хрипло, опустив руки назад в карманы.