Опустошенные души

Я нахмурился, размышляя, действительно ли я могу поверить в то, что в этом есть правда. В некотором смысле грезы, которыми она делилась со мной, были не более чем выдумкой наших умов. Но в других случаях они были реальными. Мы могли вести настоящие разговоры, могли чувствовать вещи так, как будто мы действительно их переживали. Возможно, посещение нас в ее снах не так уж сильно отличалось бы от встреч с нами в физическом мире.

— Кроме того, — добавила она заговорщицки. — Через сто лет Валентина будет давно мертва. Ты будешь свободен от своего обещания ей и, наконец, сможешь найти невесту, которую сможешь полюбить.

Мое сердце забилось немного быстрее от ее слов, и я не смог сдержать тоску, которую почувствовал. Идун обещала освободить меня от помолвки, если я избавлю мир от Бельведеров, и, возможно, это был способ богини сдержать свое слово. Если у меня не было шанса совершить нечто подобное в настоящем, то, возможно, ее подарок мне заключался в том, чтобы доставить меня к тому времени, когда это произойдет.

Но мог ли я действительно вот так оставить все, что я когда-либо знал, позади?

— Твой брат прав, — вздохнула Эстер, отпуская руку Джулиуса. — Его судьба связана с твоей. Он будет сражаться рядом с тобой, пока смерть не разлучит вас. Итак, теперь ваши пути ясны. Что скажешь, ярл Магнар? Готов ли ты встретить свою судьбу?

В

одитель отвез нас в частный аэропорт в Нью-Джерси, и, когда мы прибыли, в моей груди зародилось предвкушение. Валентина сидела между мной и Магнаром на заднем сиденье лимузина, попеременно поглаживая наши колени и впиваясь в них ногтями. Каждая капля боли, которую она причиняла, была смягчена ее поглаживающими руками. Я наслаждался сменяющимися ощущениями. Все, что ей было нужно от меня, она могла получить.

По ее просьбе мы с Магнаром переоделись в свежие костюмы, и у меня на коленях лежала мощная винтовка, в то время как Магнар остался вооружен только своими мечами. Я не знал, использовал ли истребитель раньше что-нибудь, кроме своего собственного оружия, и задавался вопросом, научит ли его Валентина однажды. Ревность накатила на меня при мысли о том, что они будут проводить время вместе наедине. Куда бы она ни пошла, я тоже пойду. И Магнару придется с этим смириться.

Мы выехали на взлетно-посадочную полосу, где красные огни тянулись от нас по асфальту. Лимузин припарковался рядом с моей гордостью и утехой: Royal Nightflyer. Моим личным самолетом. Пилот был готов, двигатель уже загудел, когда мы вышли из машины, и я с ухмылкой посмотрел на блестящее чудовище.

— Он твой, — заявил я Валентине. — Весь мой воздушный флот — твой.

Валентина провела пальцами по моей щеке, и я вздрогнул от ее прикосновения. — Спасибо, Эрик. Я хорошо вознагражу тебя за это.

От ее слов моя грудь выпятилась, и Магнар бросил на меня завистливый хмурый взгляд. Этот засранец никогда не сможет предложить ей то, что могу я.

Позади нас притормозил внедорожник, и рыжеволосая девушка вывела из машины еще четыре Элиты, до зубов вооруженных пистолетами и мечами.

— Бонни, — обратилась к ней Валентина, разглаживая складки на своем комбинезоне. — Есть еще новости с базы?

— Нет, — ответила Бонни. — Я пыталась дозвониться, но никто не ответил.

Валентина поджала губы. — Будем надеяться, что они слишком заняты казнью наших врагов.

— Да, ваше высочество, — ответила девушка с широкой улыбкой.

Валентина с рычанием ударила ее по лицу. — Мы не можем слишком торопиться с победой.

— Простите, ваше величество. — Бонни пристыженно склонила голову, прикрыв ладонью щеку.

Я посмотрел на нее свысока. Любой, кто не удовлетворял мою любовь, не был моим другом.

— Идемте, мальчики, — скомандовала Валентина, ведя нас с Магнаром по металлической лестнице в роскошный реактивный самолет.

Кремовый интерьер практически сиял богатством, и мы прошли мимо первого ряда кожаных кресел к длинному дивану у ряда окон.

Мы положили наше оружие на край стола, и Валентина жестом пригласила нас сесть. Я опустился рядом с Магнаром, и его мускулистая рука потерлась о мою.

Элита поднялись на борт, и Валентина задернула между нами занавеску, так что они оставались в передней части самолета. Я наслаждался уединением, которое она нам предоставила, надеясь, что она скоро воспользуется им.

Она повернулась к нам с озорной улыбкой, от которой у меня по спине пробежал огонь, затем опустилась в кресло напротив нас, пристегнулась и махнула рукой, призывая нас сделать то же самое.

Я застегнул ремень безопасности на талии, глядя на Валентину с похотливым желанием, разливающимся в моей груди. С тех пор, как мы перестали доставлять ей удовольствие, мое тело бушевало, желая снова оказаться рядом с ней. Мне нужно было исполнить каждое ее желание. Я жаждал попробовать на вкус каждый дюйм ее восхитительной кожи.

И все же, когда я подумал о том, чтобы прижать ее к себе и заставить испытать все удовольствие, которое я мог предложить, меня охватило нежелание, которое привело меня в замешательство. Я моргнул, когда мой разум вызвал в воображении пару темных, блестящих непокорных глаз, и сочные полные губы.