Опустошитель

смотрят на сапфировые серьги в ее ушах, какая красота(!),

завораживает, как массовое самоубийство. Девочка играет с

щенком. Альбертина молча разглядывает тонкие руки, дешевое

платье, виляющий хвост, и муж одобрительно улыбается ее

молчанию. Он никогда не запрещает ей говорить, но иногда

ему приходится плакать от сказанного. Бедный мужчина, он

40

Нежность к мертвым

ощущает себя мучеником и заложником Альбертины, по вос-

кресеньям ему кажется, что он главный герой молебна, ведь

только ему достался столь непонятный крест; конечно, это

подбадривает его мужское достоинство, и мужчина передерги-

вает его в обеденный перерыв; мало кому дается такое счастье

— мастурбация на образ собственной жены. Мало кому повезло

так, как этому водителю автобуса — он ведет Альбертину, по-

родистую суку местного разлива, случиться с которой хочет

любой; какие все же красивые сапфировые серьги в ее ушах,

как повезло Альбертине (!) — любимая теща превратилась в

сапфировые серьги. Вот улица кончается, наступают ступеньки,

ее муж самодовольно стучит в дверь. Ему так приятно посе-

щать чужие дома, когда рядом Альбертина — диковинное жи-

вотное, да-да, с юга Африки, безумно редкий товар.

Наступает пора приветствий. Истеричных заигрываний, ко-

кетливых поцелуев. В дверях моложавая, но за шестьдесят,

одета со вкусом, и ее муж, трахающий молоденьких без огляд-

ки на вкус жены. Альбертина не может запомнить, как зовут

эту женщину — это не важно — ведь такие ужины случаются

раз в миллениум, большой начальник угощает ужином своего

лучшего работника. Толстяк постарался: выскулил премию,

выскулил ужин.

Большой начальник. Альбертина! Вы обворожительны!

Альбертина. Это пионы.

Большой начальник. Я про серьги.

Альбертина. Но вы смотрите на чулки. Это пионы. Ручная

вышивка.

Женщина. Она у вас такая бойкая! Рада вас видеть!

Альбертина. У него. Да. Вы хорошо подмечаете нюансы.

Муж. Ох, Альбертина… Добрый вечер.

Женщина. Ну входите же.

Альбертина. Куда мне сесть?

Женщина. Где будет удобно. Сегодня прекрасный день,

правда?

Муж. Да. Это свинина?

Большой начальник. С фермы.

Альбертина. Прямо с фермы?

Большой начальник. Конечно!

Альбертина. Я предпочитаю жареное.

Муж. Сколько тебе? *но Альбертина отмахивается*

41

Илья Данишевский

Стол в дорогой комнате. Все обставлено по вкусу жены на-

чальника, ей больше некуда выплеснуть свое горе. Целыми

днями она носится вдоль линии комнат, чтобы уничтожить

даже намек на пыль. Альбертина знает о ней все. Трудно не

знать. Обширные люстры, на столе сервиз «Мадонна», разве

что-то остается неясным(?), кажется, вся реальность этой жен-

щины сейчас лежит на поверхности этого стола. Но стол нахо-

дится в дорогой комнате, а значит, у женщины нет выхода.

Муж. Сегодня утром, на *** сел мужчина, а на остановке

забыл портфель…

Женщина. И что же было?!

Муж. Вернулся, наверное. Завтра узнаем.

Большой начальник. Верные слова. Завтра! Вот почему я

так вами доволен, вы всегда знаете, что завтра выйдете на ра-

боту. Наверное, вам это в радость. Альбертина, о чем вы заду-

мались?

Альбертина. Ни о чем.

Большой начальник. Женщине это можно.

Альбертина. Вы хотите сказать, что женщине вовсе не сто-

ит думать?

Женщина. Конечно, нет! Дорогая, он имел в виду, что

женщинам иногда позволительно отвлечься от мужской беседы.

Альбертина. Понимаю. Позволительно. Но дело в другом,

некоторые мысли непозволительно высказывать вслух.

Женщина. Бросьте! Здесь все свои. Говорите.

Альбертина. Я смотрю на свою тарелку. Два кусочка мяса.

Кажется, им так одиноко, вы не находите?

Женщина. Мечтательница!

Муж. Она пишет книги.

Большой начальник. Правда? Какие, Альбертина? Почему

мы еще не читали вас?

Альбертина. Мой муж слишком занят завтрашним днем,

чтобы знать, чем я занята. Я не пишу книг.

Женщина. Так что с мясом? *следует спрятать беседу от

потаенных углов*

Альбертина. Ему одиноко. А я слышала, что в цивилизо-

ванных странах к свинине подают гарнир.

Муж. Альберта…*шепотом*

Женщина. О, как метко, сейчас-сейчас…

42

Нежность к мертвым

Она выскальзывает из-за стола и убегает, наверное, пытает-

ся отыскать кухню. Начальник откланивается, чтобы помочь

ей. Наверное, большие пионы, ручная вышивка, на ногах Аль-

бертины так подействовали на него, сейчас, как гарнир к этому

виду, пойдут и сальные скучности жены, прижав ее к духовке,

он проникнет в нее ссади. Такие мужчины, залысины и серьез-

ные глаза, слишком падки на дешевые аттракционы, так же

легко они забываются и в утешении. Нужно впиться в родной

пиончик.

Муж. Альберта, я прошу тебя…

Альбертина. Я не сделала ничего, чтобы говорить со мной в

таком тоне. Я не сумасшедшая, убери свою вкрадчивость.

Муж. Сделай это ради меня, один раз.

Альбертина. Я уже это слышала. В брачную ночь ты захо-

тел в задницу.

Муж. Альберта!

Альбертина. Что? Я понимаю то, но не понимаю этого. Не

понимаю твоего страха говорить об этом. Но в этом было