Опыт путешествий

Хоры внутри церкви примечательны целой серией портретов и изображений философов, ученых, священнослужителей, рогоносцев и пьяниц. Они трогательно приземленны и причудливо эфемерны. Им удалось избегнуть волны протестантского иконоборчества, возможно, из-за того, что резьба представляет собой типичное украшение дома небогатых крестьян. Искусство лукавым образом вышло из ремесла, да и сам Христос был плотником. Геральдическим символом города является воробей. В честь него в городе проводится праздник. Фигурки воробья делают из шоколада, и даже местная футбольная команда названа в его честь. С ним связана следующая история — как-то раз к городским воротам прибыли повозки с древесиной для строительства храма. Бревна были слишком длинными для того, чтобы пройти сквозь двери. Швабы почесали затылки (а, возможно, и животы) и уже были готовы приступить к разбору стены, как кто-то заметил воробья, несшего прутик в свое гнездо. Для того чтобы пролезть в щель в стене, воробей наклонил голову вбок. Эврика! И эта история подтверждает все, что говорят северные немцы о южных. Дело не в том, что они тупее, чем маленькая птичка. Глупость в том, что они продолжают рассказывать эту историю и сейчас. Есть еще история про ульмского портного, который в XVIII веке скроил себе костюм для полета, взлетел над Дунаем и рухнул прямо в воду. Он стал всеобщим посмешищем и спился. Но ему поставили статую. Несмотря на весь бесшабашный идиотизм, примечательно, что именно Ульм — город, в котором родился Эйнштейн.

Река покидает нежно-зеленую тропинку и движется дальше на восток, к Регенсбургу. Но мы сделаем отступление и посетим концентрационный лагерь Дахау с противоречивыми чувствами, в основном с чувством вины. Разумеется, следует отдать дань уважения, но в этом визите нет ничего праздничного. Это бесконечно печальное зрелище, не предполагающее лишних слов. Здесь чисто и тихо. Местная выставка в полной мере объясняет чувство вины, присущее немцам. Они знали об этом. Они все знали. Школьники рассаживаются по автобусам; они непослушны, им скучно, и их не интересует ничего, кроме своих товарищей, — может, это и есть своего рода искупление.

Центр города Регенсбург входит в Список Всемирного наследия ЮНЕСКО. Там есть старый огромный мост, но мой гид — американец, вспомнивший о своих баварских корнях, — больше заинтересован в местном пиве. Мне удается найти последний из великих шляпных магазинов в Германии, а возможно, и во всей Европе. С моей точки зрения, это самый лучший шляпный магазин в мире. Продавцы рисуют золотом на зеленом фетре мои инициалы: AAJ. Отсюда родом Альбрехт Альтдорфер[171] и астроном Иоганн Кеплер. В этом городе жили нынешний папа римский и Оскар Шиндлер.

Река набирает скорость и движется к границе. Пассау расположен в точке слияния трех рек — Дуная, Ильца и Инна, текущего от Инсбрука. Город смог заработать неплохо, взимая пошлины с проходящих через него судов, и обладал немалой политической силой, находясь на стыке границ и торговых путей. Он не кажется немецким. Близость Австрии придала ему некоторую вальсообразность. Итальянские мастера выстроили здесь блестящий барочный собор. Река часто выходит из берегов и заливает отдельные части города… стараясь превратить их в болото.

Мы садимся на корабль под названием «Авалон», один из местных круизных кораблей, забитый старыми и очень здоровыми американцами и австралийцами. Все они — закаленные ветераны круизов. Отходя от берега, мы разглядываем яркий пейзаж Пассау — настоящее латинское барокко с легким привкусом рококо. Заметно, что текущие мимо нас воды имеют два цвета — зеленый (цвет Инна) и темный, грязно-серый (цвет Дуная). Мы пересекаем границу Австрии. Старая пешеходная дорога вдоль канала теперь используется велосипедистами — спокойно можно, крутя педалями, добраться до самой Вены.

Время от времени мы замечаем на берегах реки парочки, сплетенные в объятьях рядом с брошенными велосипедами, захваченные очарованием окружающего мира и занятые лишь друг другом. Мне нравится наш корабль; он роскошен, как провинциальный мотель, и я представляю себе радость от путешествия вместе со стариками, любящими приключения и живущими наперекор ходу времени. Им нравится все — и походы в аббатства, и винокурни, и визиты в оперу, и народные танцы, и фабрики по переработке чили, и викторины после обеда, и вечерние посиделки. Они разговаривают как оптимисты, а одеваются как пессимисты — прекрасный урок для путешественника.