Оракул петербургский. Книга 2

Татьяна, ты была лишь жертвой:
Твое отчаянье приляпано судьбой,
Такой, как грязный, липкий гной,
Прорвавшийся из раны на одежду.
Лишь идиота, быдло (один разряд)
Способен успокоить бодрый взгляд.
Возможно, для тебя он откровенье,
Но нет в нем гимна… – песнопенье!
И слезы, горе – не твоя беда, а суета
Души греховной у чужого человека,
Его виновность до скончанья века.
Любви полета, скорее, ты не знала:
Отринув маскировки покрывало,
Сперва, споткнувшись, ты упала –
Так любопытство плоти насыщала.
Но Богом угодным даруется счастье –
Топчет судьба алгоритмы несчастья.
Его величество случай (мгновенно)
Приходит на помощь и откровенно
Ведет к утолению жажды восторга,
Забвенью болезней, печали, позора.
Вот нового чувства открытие (мука)
Врывается в сердце, не ведая стука.
Идет излеченье затоптанной чести:
Вся жизнь – удовольствие мести!
Благословен Ты, Господи!
Научи меня уставам твоим.
К ногам припаду твоим, Господин!

Сабрина задала себе вопрос: "Кто эта Татьяна"? Вместо ответа родилось подозрение, медленно, но настойчивое растущее, начинающее, как коварная ришта, проникать под кожу, точить и терзать тело и душу. Рядом появилась еще одна истязательница – кикимора под весьма распространенным названием "обида"! Та была еще активнее и злее, изощреннее и коварнее. Сабрина порылась в листочках: почти плача, она вынуждена была оценивать еще одно опасное творение Сергеева, стихотворение называлось ласково – "Робкая":

Светлое создание –
Света в назидание!
Манит рукою – топает ногою.
Но придется развивать заторможенную стать:
Уложить в свою кровать, ласке обучать.
Только время все бежит –
Света им не дорожит, но уже дрожит…
Портится погода – вот уже полгода!
Есть надежда у меня на приход Святого Дня:
Бог прикажет – робкую обяжет, узелок развяжет!

Было от чего оцепенеть – хороши подарочки! А самое главное – все они явились в нужный момент и в подходящем месте! Сабрина не знала что делать – реветь или замкнуться в горестном молчании – дуться, как мышь на крупу. К счастью, пришла простая, освежающая мысль: для литературоведа-исследователя все это отменные находки. Чего же беситься? С моралью разберемся потом, в начале с Музой посоветуемся, а теперь есть еще несколько дней, чтобы максимально раскрутить информацию, расшифровать эти странные вопросы заведующей отделением, основательно прощупать Татьяну Леонидовну, Катю. А дальше – будь, что будет!

Ну мужики, сволочи же они все отменные, как тут можно доверять им, – даже в родильном доме крушат своим прошлым все лирические иллюзии! Но тут вдруг, как светлое утреннее солнце врывается в окно, ворвалось в сознание ясное пророчество: "Блажен человек, которого вразумляет Бог, и потому наказания Вседержителева не отвергай" (Книга Иова 5: 17). Прояснение нарастало. Оно прочно сопрягалось со словами Священного Писания, прибавлявшими силы и разум, утверждавшими душевную прочность и житейскую мудрость: "Правды, правды ищи, дабы ты был жив и овладел землею, которую Господь, Бог твой, дает тебе" (5 книга Моисеева 16: 20).

5.5