Оракул Смерти

Эли вышла вперёд, ближе к своему светлячку. Кивнула ему, приложила ладонь к стене и снова произнесла «диссолверэ».

Тупик исчез прямо на глазах.

Ф-ух, и тут сработало!

Мы пробежали вперед между немного раздвигающимися в стороны стенами — и выскочили в длинный тоннель, уходящий в темноту. Свет фитси освещал две высокие черные двери слева и справа от нас.

— Эти ходы ведут обратно в храм, — сказала Эли, — а вот тоннель уходит очень далеко. Проверить его с помощью фитси я не могу.

— Назад нам точно не надо, — заявил я, представив себе залы и коридоры, заваленные глыбами и обломками камней, и обрушившиеся потолки. — Остаётся одно: идти по этому коридору вперед. Благо, не в темноте.

Я поправил свой рюкзак и с показной смелостью отправился вперёд по тоннелю, осматривая стены: гладкие, выглядят, как только что покрашенные. И не скажешь, что великая древность.

Эли и Ксав вскоре присоединились ко мне.

Магический светлячок Эли, летая поблизости от хозяйки, служил нам фонариком в тёмном подземелье. Но иногда он отлынивал от освещения нам дороги и уносился вперёд, исчезая за поворотами тоннеля и оставляя нас в полной тьме. На двадцатом таком убегании он успокоился, завис над головой Эли и немного потускнел. Словно батарейки сели или что там у него за энергия, кто ж его знает.

— Что-то с фитси? Устал, что ли?

Эли помолчала, потом ответила:

— Скоро выйдем на освещённый участок. Ему надо беречь силы, да и очень яркий свет нам уже не нужен.

Мы прошли ещё один поворот, и стало заметно светлее. Мерцающий фитси, то ли по какой-то тайной команде Эли, то ли потому что сам решил, что больше не нужен, плавно опустился хозяйке на ладонь и растворился, как его и не было. Мы пошли вперед, сбавив шаг и насторожившись. По мере приближения к свету впереди вспомнилось выражение «свет в конце тоннеля». Самое, конечно, бодрящее в нашей ситуации, что ни говори…

Вскоре свет стал настолько ярким, что я поневоле начал жмуриться от обилия белого. Долго моим глазам привыкать после сумрака подземелий-то! А тут уже будто прожектор в нашу сторону направили! Очертания моих друзей стали резче, лица их изменились, стали словно нарисованными, нереальными.

Разглядеть что-либо в источнике света не было смысла, на глаза наворачивались слезы. Мы шли навстречу свету, как мотыльки на правое дело…

— Похоже, свет льется из-за какой-то пелены… Кир, как думаешь, там за этой пеленой и есть Катакомбы Вечности? — вдруг спросил Ксав.

— Возможно. Но в моём видении я туда попал другим способом. Правда, как мне недавно сказали, полностью моим видениям доверяться нельзя. Так что, точно я сказать ничего сейчас не смогу.

— О, Кир! — подключилась к разговору Эли. — Расскажи подробней, что ты видел в своем видении?

— Не-ет. Вы опять надо мной смеяться будете, — отмахнулся я.

Ага, сейчас, прямо спешу поведать, как я во сне в Катакомбы попадал! Но ведь эти двое с меня просто так не слезут, учуяли повод позубоскалить…

— Неужели сами Боги за ручку проводили? — хохотнул Ксав. — Знаешь, после того как ты нас сюда завёл…

— Ксавкас!

— Не перебивай, Эльви… Если и правда ты увидел, как Боги тебя водят, то после такой байки я в любую твою небылицу поверю.

— Ну ладно, сами попросили, — вздохнул я. — Потом не жалуйтесь. Было у меня такое видение… В маленькой комнате я освобождал из плена коня. Он был связан по рукам и ногам… ну, то есть, по копытам и хвосту. Едва я его освободил, как в коридоре раздался топот. За мной неслась погоня. Потом, когда я искал выход, мне помогла лесная фея. Не знаю, откуда она взялась. Просто спустилась с потолка на камешек, выступающий из стены, что-то пропищала. Потом вдруг взяла, оттолкнулась своими ножками от этого камушка и нырнула в гриву коня. Спряталась. А камушек тот в стенку лего-онечко вошел. Сама стеночка отъехала — и открылся проход…

Как они хохотали!..

Вскоре коридор закончился, стены расступились, а мы вышли в просторное помещение с высокими потолками. Неожиданно, хе-хе. Шли-шли, успели привыкнуть к коридорам, которым конца и края видно не было. И тут — бац!

Здесь уже не было воинственной эльфийской древности. Здесь вообще мало что напоминало древность. На огромных стендах, развешанных по стенам, как на экранах для видеопроекторов, показывались сценки из жизни незнакомого мне типа. Зрелище это было похоже на видео-блог какого-то ушастого непоседы.

Я невольно покосился на Эли, сравнивая длину их ушей. Вижу, она сама в недоумении и не знает, что за товарищ на этом «телевидении» крутится на всех каналах… То есть, на стендах. А стендов здесь мно-ого.

Я оглянулся. Проём, через который мы сюда вошли, был затянут молочно-белой пеленой, яркой, но с этой стороны не слепящей. Прикольные у них здесь двери…

Весь зал по площади напоминал ангар для одного большого самолета или для двух небольших. Хм, странно, что я вдруг стал мерять пространство в самолетах. Наверное, чутье мое настойчиво сигналит: «Надо валить отсюда со скоростью разогнавшегося Боинга», отсюда и ассоциации…

Стоило мне сделать шаг вперёд, как по залу разнесся радостный голос с помехами, как из старого динамика: