Оракул выбирает королеву

Леона кивнула. Все-таки хороший он. С ним можно договориться. То, что слышала в свое время про льесса Линто — все оказалось дешевой мишурой, трухой, просыпающейся сквозь пальцы.

Взяв из рук Армана сумку, Леона расстегнула ее, достала колбу — ту самую, где все еще был отпечаток, столь необходимый Феломене, и — бегом устремилась навстречу веселой компании.

Пестрая стайка, едва завидев, кто — и в каком виде к ним бежит — замерла на месте. Феломена даже попятилась, спрятавшись за спину светловолосого мужчины в роскошном камзоле изумрудного цвета. Леона отмечала про себя мелочи: жемчужную брошь на лифе, бархатную сумочку в тон платью, заколку с белыми перьями в высокой прическе. Вздохнула невольно: ах, Леона Кьенн, почему вам не довелось быть просто беззаботной птицей, как эта женщина? Вообще, почему одним выпадает легкая доля — просто порхать и блистать, а некоторым приходится выцарапывать все блага у Судьбы?

Леона остановилась, не дойдя нескольких шагов до компании. Она видела, что ее пристально разглядывают, что точно так же они смотрят на льесса Линто — уж его-то узнали все.

— Льесса Феломена, — спокойно позвала Леона, — как хорошо, что мы встретились.

Кукольное лицо Феломены расплылось в заученной улыбке.

— И вам приятного дня, льесса…

— Можно с вами поговорить?

Слуха коснулись шепотки: кто это? Откуда?

Но Феломена, величественно качнув головой, просто подошла к Леоне, заглянула встревоженно в лицо, и, уже шепотом:

— Милочка… вы с герцогом Саторийским… Я уж жалею, что с вами связалась.

— Простите меня, — сказала Леона, — что так получилось. Видите ли, обстоятельства неодолимой силы. Но свекра вашего я все-таки выловила, вот, держите.

И протянула Феломене колбу на раскрытой ладони.

Та моргнула. Потом перевела взгляд на Леону.

— Это… оно?

— Простите меня еще раз, — прошептала Леона, — я не смогла довести дело до конца. Но отпечаток — вот он. Теперь вы можете найти любого некроманта и попросить его сделать копию памяти вашего родственника. Сами увидите, что и куда он спрятал…

Она почти с силой вложила колбу в нежную и прохладную руку Феломены.

— Еще раз, извините.

— Подождите, — в взгляде Феломены наконец мелькнуло понимание, — вас оборотень сцапал? Но почему? Чем вы провинились? И почему вы… в таком виде?

Леона даже улыбнулась, пожала плечами. И внезапно ощутила расположение к Феломене.

— Ни в чем я не провинилась, не беспокойтесь. Просто… дела. Так сложилось.

— У меня влиятельная семья, — быстро зашептала Феломена, — если что… наверное, мы можем сказать что-то в вашу пользу.

— Спасибо, ничего не надо, — Леона невольно пожала ей руку, — я пойду.

И она пошла, оставив за спиной удивленную Феломену. Наверное, Леона могла бы завершить дело после того, как уляжется суета с королевой, но что-то словно толкнуло сделать это сейчас. И сразу стало легче на сердце, прямо тяжкий груз свалился.

С высоко поднятой головой она вернулась к ожидающим Линто, Сильену и гвардейцам. Вопреки тому, что ей предстояло сделать, настроение улучшилось. Леона улыбнулась Арману, отчего тот нахмурился и отвел взгляд, кивнула Сильену.

— Все. Теперь — точно все. Идемте, я готова.

Сильен как-то странно глянул на Армана, но тот лишь головой мотнул, а сам, стараясь не смотреть на Леону, снова взял ее за руку и повел ко дворцу.

Обронил на ходу:

— Сильен, отдайте приказ на розыск моего секретаря. Пусть кто-нибудь отправится ко мне домой и как следует обыщет комнату Бранта. Для инициации поиска нам нужны личные вещи.

— Как скажете, герцог.

А мимо проплывали удивительно красивые клумбы с бархатными фиолетовыми петуньями, с бордово-желтыми бархатцами и россыпями разноцветных маргариток. Леона вдруг подумала, что ей и в самом деле хорошо вот так идти, смотреть по сторонам, наслаждаться видами королевского парка. Так и шагала бы вечно… за руку с ним.

Только вот не получится. Уже скоро…

Светло-серое здание дворца заслонило пол-неба, и красота, застывшая в лепнине, уже замещала красоту живую.

— Сильен, пошлите за королевским лекарем, — распорядился Арман.

"За лекарем? Но зачем?"

Она хотела спросить, но вспомнила, как Арман убеждал ее в том, что все будет хорошо. Возможно, именно для этого и нужен маг-целитель.

И вот они вошли под белоснежные своды дворца, но через какое-то совершенно незнакомое Леоне крыло. Под ногами была черная и белая плитка, выложенная, как шахматная доска, по светло-серым стенам все так же вилась белая лепнина — виноградные лозы сползали сверху, а снизу поднимались увековеченные в строительном растворе плетущиеся розы. В этих растительных арках были то окна, то ниши, в которых стояли разноцветные вазы.

Леона вздохнула. Жаль, что для нее этот красивый мир утрачен, и теперь ее удел — ютиться где-то в Середине, ловить по утрам скользящие лучи солнца.