Оранжевая собака из воздушных шаров. Дутые сенсации и подлинные шедевры: что и как на рынке современного искусства

Блокчейн позволит вносить находящиеся в свободных портах предметы искусства в списки вместе с провенансом и документацией, а затем продавать, в том числе и посредством перевода денег через границы государств, так что ни продавцу, ни покупателю даже не придется в порт приезжать. Вырученные средства можно будет хранить в виде «виртуальной валюты» в  системе блокчейна  – что-то вроде арт-биткоина  – для использования в последующих транзакциях. Или же на них можно будет покупать золото, находящееся в тех же свободных портах. Если несколько портов объединятся в одну базу данных по технологии блокчейн, предметы искусства можно будет перемещать между ними. Возможности открываются крайне интересные.

Если человек хочет приобрести произведение искусства или избавиться от него анонимно, как это можно сделать? Во-первых, нужен агент, как правило юрист, имеющий законное право соблюдать конфиденциальность во всем, что касается клиента. Далее гипотетическая ситуация может развиваться очень по-разному  – достаточно послушать специалистов или обратиться к содержанию показаний в рамках судебных слушаний во Флориде, где главу подразделения по управлению активами банка  UBS  обвинили в том, что он содействовал встреченным им на ярмарке «Базель-Майами» американцам в отмывании денег. (Обвинения были сняты в результате соглашения, достигнутого между Федеральной налоговой службой США и правительством Швейцарии.)

Итак, у нас есть покупатель из Восточной Европы  – назовем его Иван, желающий приобрести «уорхола» за 40 миллионов. Он рассматривает картину не как удачную инвестицию с точки зрения размера прибыли на капитал, но как средство сбережения, часть портфеля активов, от которых, если будет необходимо, можно легко и быстро избавиться. По политическим или налоговым соображениям Иван желает сохранить в тайне и саму операцию, и источник средств. Он нанимает швейцарского юриста Герхардта, чтобы тот организовал транзакцию. Герхардт в свою очередь нанимает арт-дилера Хейди, чтобы та сделала ставку и приобрела «уорхола» на торгах «Кристис» в  Лондоне. Хейди известно только то, что участника торгов представляет швейцарский юрист. Герхардт снабжает Хейди аккредитивом с гарантией частного швейцарского банка. Арт-дилер предоставляет документ аукционному дому и заявляет о намерении участвовать в торгах.

Хейди участвует в торгах и успешно приобретает «уорхола». Затем  – договаривается с «Кристис» о  том, чтобы передача прав на имущество доверительному фонду произошла на пару дней позже и совпала с прибытием картины на рулежную дорожку, ведущую к свободному порту Люксембурга. В то время как самолет катится по взлетно-посадочной полосе аэропорта Финдел, средства из швейцарского банка переводятся на счет «Кристис» в  Лондоне. «Уорхола» выгружают из самолета и отвозят в хранилище. Ни «Кристис», ни Хейди не знают и не хотят знать, кто является конечным владельцем картины. Когда придет время перепродать картину Уорхола, процесс закрутится в обратном направлении. Ни аукционный дом, ни дилер не знают, кто продавец. Вырученные от продажи средства поступят в трастовый фонд Герхардта, затем  – в швейцарский банк Ивана, а после  – на офшорный счет. Любые доходы от транзакции могут облагаться налогом в стране постоянного проживания Ивана. Сообщать о транзакции и доходах от нее  – обязанность самого Ивана.

Строжайшие юридические и банковские нормы Швейцарии требуют от Герхардта сохранять конфиденциальность, за любое нарушение этого обязательства он несет административную и уголовную ответственность. Распоряжения иностранных судов в адрес Герхардта с требованием предоставить информацию швейцарские суды проигнорируют.

Заметим, однако, что президент свободного порта Женевы Давид Илер (порт частично принадлежит городу) в ноябре 2015 года заявил о проведении проверки с целью установить личности новых и старых пользователей порта. Арендаторов с криминальным прошлым попросят уйти. Наш Герхардт, таким образом, может освоить новую роль  – подставного владельца помещений в свободном порту Женевы.

Те читатели, кого заинтересовала утечка «Панамского досье» в  апреле 2016 года и последующее изъятие картины Модильяни в Женеве, могут предположить, что бóльшая часть офшорных сделок, связанных с искусством  – вроде моего примера с Уорхолом,  – происходит через Панаму с помощью подставной компании, зарегистрированной на Британских Виргинских островах. Панама и Виргинские острова десятилетиями служили местом для сокрытия активов, и часто это были отнюдь не произведения искусства.