Оранжевое облако

Леня взлетел красиво, выдержав направление, как по струнке. Пилотировать машину в воздухе для него особого труда не составляло. Все это время Загорцев молчал. Склонился к левому борту и вроде даже дремал, как пассажир, равнодушный к воздушному путешествию, ожидающий только его благополучного конца. Не взялся он за штурвал и при заходе на посадку. Леня почувствовал себя в кабине самолета полноправным хозяином. А когда пилот действует смелее, у него лучше получается. Он посадил машину мягко и точно — словно поставил на полку хрупкую вещь.

— Нормально,— сказал Загорцев, когда был выключен мотор.

Через полчаса они должны были отправиться в обратный рейс. Пассажиры уже ждали, нетерпеливо топтались на крыльце деревянного домика аэропорта.

Синоптики дали «добро» на вылет.

Пока пассажиры рассаживались в самолете, пилоты курили в сторонке. У Лени что-то вертелось на языке, о чем-то хотелось ему поговорить с командиром. Загорцев это чувствовал. Он задержал взгляд на Лене, что должно было означать: ну, так я слушаю…

— Тогда комэск прилетел как-то бесшумно, никто из нас даже не заметил,— несмело начал Ясеневич.

Загорцев кивнул головой: да, это было так, ну и что же?

— Если бы он дал круг над селом…— продолжал Ясеневич.— Тогда другое дело. Я бы мигом предупредил вас.

— Не стоит вспоминать,— Загорцев махнул рукой.

— А то получилось нехорошо: не смогли сигнал тревоги подать,— добавил Ясеневич.

Загорцев нахмурился:

— Слушай, добром тебя прошу: перестань болтать об этом!

— Есть. Не буду.

У этого Лени понятие еще детское. Рассуждает так, будто речь идет о яблоках, сорванных в чужом саду, Загорцев щелчком отшвырнул сигарету. Зашагал к самолету. За ним — Леня Ясеневич.

И на обратном маршруте Загорцев предоставил ему действовать самостоятельно.

Загорцев смотрел за борт, провожая глазами плывущую под крылом землю. Загорцев думал о женщине, вторая теперь, в ненастную осень, осталась в своей избе одна, чьи тонкие, красивые руки не знают отдыха от нескончаемой крестьянской работы. Забыть ту женщину он не сможет никогда. И прилететь к ней по весне на своем «Антоне», взвивая над полем оранжевое облако удобрений,— этого тоже больше не будет.

Впереди по курсу висела лиловая туча, спускавшая на землю седые космы дождя. Ясеневич, молодой пилот, подающий надежды, полез прямо в эти космы, потому что линия маршрута проложена у него на карте именно так. Дождь хлестнул по стеклам кабины. Загорцев сердито покачал штурвалом из стороны в сторону, отбирая у второго пилота управление. Накренив машину, он крутым виражом обошел дождевое облако, не такую уж большую петлю пришлось для этого накинуть.

— Ты, чего доброго, и в грозовое облако вот так полезешь? — крикнул Загорцев своему помощнику.— Гляди: только щепки полетят! Да еще «краб» от твоей фуражки…

В районе аэродрома было светлее: облака здесь держались повыше, кое-где проглядывало в «окна» синее, по-осеннему холодное небо.