Оранжевый туман

— Как ты угадал? — усмехнулся Виталик. — Знаешь, я всё равно найду его. Чего бы мне это ни стоило. Я понимаю, что это звучит глупо — не зная настоящего имени, не зная даже, в какой стране его искать… Но найду. Когда-нибудь. Обязательно. — он снова взглянул на небо, на мерцающие звёзды, — поехали, если ты отдохнул?

— Отдохнул. Давай покурим по одной и поедем.

* * *

Марина возвращалась из института. Андрей уехал, планов на вечер у неё не было, и она поехала домой часов в пять-шесть вечера, что случалось нечасто.

Она включила компьютер, завела весёлую музыку и начала прибираться в квартире.

На вешалке в прихожей висела летняя ветровка Андрея. В Мулино он уехал в осенней куртке. Лето заканчивалось, и уже чувствовалось прохладное дыхание сентября.

Девушка сняла ветровку с крючка, чтобы положить её в стиральную машину, встряхнула её над диваном, чтобы из карманов высыпалась мелочь.

Но вместо монет из кармана одна за другой выкатились три поблескивающие металлом стреляные гильзы.

— Патроны… — в ужасе всплеснула руками совершенно не разбиравшаяся в оружии Марина.

Глава двадцать первая. Фактор случайности

Ночное шоссе стелилось под колёса со скоростью сто тридцать километров в час.

— Не спишь? — тихо спросил Димка. — Я в зеркале вижу, что не спишь.

— Не сплю, — подтвердил Виталик. — Думаю.

— Об убитых цивилизациях? Я тоже. А знаешь…

— Что?

— Знаешь, какая звезда ближайшая к нам? Кроме Солнца, конечно.

— Сириус, — сказал Виталик.

— Нет… Сириус — самая яркая. А ближайшая — Альфа Центавра. Я интересовался. От неё свет идёт четыре года с хвостиком. То есть, если посчитать, получится, что её сегодняшний свет мы увидим осенью две тысячи одиннадцатого года.

— А когда точно?

— Точно — не помню, можно в Интернете посмотреть. Когда вернёмся, конечно. Но всё равно нескоро ещё. Я думаю, мы тогда и не вспомним, как в августе седьмого года сидели ночью на траве где-то посреди Владимирской области и рассуждали про свет убитых цивилизаций…

«Посреди эпохи плоских мониторов и плоских людей», — почему-то подумалось Виталику.

— Дим, я постараюсь не забыть, — сказал он вслух, — Постараюсь вспомнить и тебе позвоню. Осенью одиннадцатого года.

Люба и Андрей крепко спали. Ночь была совершенно безоблачной, и свет далёких звёзд отражался в лобовом стекле.

* * *

Штаб городского комитета комсомола занимал помещение из нескольких комнат с облупленными стенами, неровно обклеенными плакатами и листовками разных лет, на первом этаже давно требовавшего ремонта жилого дома, с отдельным входом с конца и балконом, на который посетителей выгоняли курить, но, судя по не выветривающемуся сигаретному запаху и полной пепельнице на кухонном столе, далеко не всегда успешно.

— Проходите в обуви, — сказала гостям Юля, открывая дверь ключом. — Здесь можете пока располагаться, основное городское мероприятие у нас в четыре часа. Митинг на площади Минина, у Кремля.

— Это мы знаем, — ответил Андрей Кузнецов, — а выезд на место планируется? Это же самое интересное…

Не перебивая, девушка остановила его жестом, выложила на кухонный стол свой мобильный и также молча пригласила ребят выйти на улицу.

Здесь, очевидно, действовала такая же система конфиденциального оповещения, как и у Маркина, да и, наверное, в любых оппозиционных организациях, больших или маленьких.

Они прошли через школьный стадион, примыкавший к зданию горкома, и расположились на лавочках под навесом-грибком.

— Мы хотим поехать двумя или тремя группами, как получится, чтобы ночью сделать граффити в непосредственной близости от полигона. Если есть другие предложения — говорите. Ехать хотим разными электричками или хотя бы в разных вагонах…

— У нас машина, — вставил Дима.

— Можно и на машине, — согласилась Юля, — наверное, ночью ваши московские номера не будут слишком заметны…

— Ты думаешь, Артюхин не в курсе, что мы уехали на машине? — засомневался Виталик и, прочитав вопрос в глазах Шестаковой, пояснил, — это наш московский ФСБ-шник, он очень не хотел, чтобы мы к вам ехали…

— Мне Валера Егоров писал, — спокойно кивнула головой она, — в любом случае, надо будет делиться на мелкие группы. Митинг заканчивается в половине шестого, у нас ещё будет время. До места ехать час, вечером ещё идут две или три электрички. Я буду в штабе сидеть на телефоне, если хотите, сотовые можно оставить у меня.

— Тоже совсем без связи оставаться не хочется, — возразил Виталик, — ладно, подумаем…

— А если будет дождь? — спросил Андрей, поглядывая на небо, по которому ветер гнал серые облака. После ясной ночи погода начинала портиться.

— Будет видно, — пожала плечами Юля.

В штабе был компьютер с выходом в Интернет через модем и стационарный телефон, от чего москвичи, в основном уже несколько лет пользовавшиеся скоростными выделенными линиями, к седьмому году успели отвыкнуть.

Виталик пролистывал новости в поисках информации по Мулино, но ничего не нашёл. Объявление о предстоящем митинге он тоже увидел только на региональных коммунистических сайтах. Центральные сайты молчали.