"Орчонок" (СИ)

- Потому что нечего так зверски спать! Нормальные квенди, чтобы ты знал, проводят ночь либо на боевом посту, либо под одеялом, а не скрючившись на стуле в собственной комнате (когда до кровати – два шага!) и уткнувшись носом в очередную книжку. Ты б себя видел! Одна рука тянется к оплывшей свече, другая к чашке, а выражение лица такое, словно над тобой Моринготто стоит и самолично всякую дрянь в ухо нашептывает.

- Мы подумали, что тебе снится кошмар, – заключил Орикон.

- Ничего мне не снилось, – Лайо потянулся до хруста в суставах, аккуратно вложил между страниц закладку, закрыл книгу, над которой задремал к середине минувшей ночи, и положил ее в стопку к остальным, взятым из библиотеки. Как выяснилось недавно, Лайо не только для орка чересчур много читал, но и для эльфа.

- А почему у тебя брови сдвинуты были? – подозрительно осведомился Раймондил.

- А почему у тебя нос вниз дырочками? – раздраженно парировал Лайо и, пока Раймондил думал, поднялся из-за стола. Подошел к окну, впервые за зиму широко распахнул створки, впуская в комнату незамутненные витражами лучи солнца, свежесть и оглушительное пение птиц.

На плечо легла легкая рука. Орикон, в отличие от Раймондила, говорил тихо, хотя не с меньшим беспокойством.

- Лайо, ты можешь нам не рассказывать, если не хочешь. Но если ты и правда плохо спишь по ночам и видишь... нехорошее, то надо от этого избавляться.

Лайо развернулся и ответно положил руку на плечо собеседника.

- Орьо, я нормально сплю по ночам. И вижу, как и всю жизнь, холод и темноту. Так что беспокоиться не о чем.

- “Холод и темноту”?! – вытаращил глаза Раймондил. – И ты называешь это нормальным?!

- А что не так? – искренне удивился Лайо.

- Райо, подожди! – прервал Орикон очередной поток возмущений. – Лорд знает?

Лайо пожал плечами.

- Мы с ним про это никогда не говорили.

- Но он хотя бы видел, как ты спишь?

- Много раз. Так и вы видели.

- Те три дня, когда ты валялся без сознания, физиономия у тебя была как у благодушного покойника, – просветил Раймондил от стола. – А потом нас к тебе толком не подпускали, потому что считалось, будто мы тебя утомляем. Но как по мне, утомляет тебя все это чтиво по ночам! – он схватил книгу, которую Лайо только что отложил, распахнул на середине и с чувством зачитал: – “...А которые две половинки в раковине своей имеют, поименованы двухстворчатыми, родят они жемчуга в теле своем, а слизь их несет в себе изрядное количество полезных свойств...” Бр-р, слизь... И ты читаешь это на ночь? Удивительно тогда, что у тебя просто брови сдвинуты, а не все лицо перекошено!

- Осторожнее, страницы помнёшь, – Лайо отобрал у друга книгу и положил на место, бережно, почти ласково погладив ладонью переплет. – Это очень интересный трактат о природе. И там не только про “слизь”. Сейчас... – он на мгновение прикрыл глаза и заговорил как по писаному: – Наипрекраснейшим из цветов весны мы почитаем серебристый миньялотэ*. Соцветие сие начинает свою жизнь под толщею снегов в первый день оттепели, и далее лишь крепнет и благоуханием своим оживляет землю. Растет миньялотэ незначительно выше подножий гор, но к середине весны порой нисходит в равнинные леса, и тогда дивную прелесть зрят очи его нашедшего. Ибо сказано было, что роса, канувшая в ослепительное серебро нежнейших бутонов его лепестков, несет в себе любовь сиятельной Элберет к ее звездам, а значит, и ко всему свету, до коего склонны наши сердца.

- Ну, ты даешь, – уважительно качнул головой Орикон.

- Ты что, зубришь наизусть все книги, которые читаешь? – изумился Раймондил.

- Привычка, – пожал плечами Лайо. – И не все, а то из них, что мне больше всего понравилось. Это не более четверти от каждой книги.

- И в любой момент можешь вот так, по памяти?.. Ну, “орчонок”, да ты ходячая библиотека! – Раймондил покровительственно потрепал друга по голове. – А теперь забывай немедленно про свои книги, приводи себя в порядок, и пошли завтракать, а то ты по сравнению с нами как поганка меж двух боровичков.

- А после завтрака – к лорду, – напомнил Орикон серьезно. – Не может быть, чтобы он не заметил, чего с тобой делается по ночам.

Но к лорду Лайо в то утро так и не попал.