Орда (Тетралогия)

— Не-а, не будет дождя, — беспечно рассмеялся Гамильдэ-Ичен. — Ветер разгонит. Эх… — Юноша вдруг помрачнел. — Все бы хорошо, да только б нам Барсэлука не встретить! Ну, этого…

— Игдоржа Собаку, — задумчиво подсказал нойон.

Действительно, как бы не встретить… Хотя если разобраться — что он о них знал, этот Игдорж Собака? Только то, что они торговцы, а не музыканты. Конечно, подозрительно… Но ведь — одно другому не мешает. Были торговцами, а когда из-за разбойников лишились товаров, переквалифицировались в музыкантов — жить-то на что-то надо. Так то оно так… И всё равно, лучше бы не встречаться с Барсэлуком.

Не доезжая до излучины реки, отряд Чёрного Охотника свернул в небольшую рощицу и, миновав её, оказался у берега, белого от расставленных во множестве гэров. Каждая юрта была затейливо украшена, орнамент почти нигде не повторялся, из чего Баурджин тут же заключил, что каждый гэр принадлежит представителю какого-то рода, верного Джамухе. Было очень похоже, что эти представители собрались на съезд — курултай. Нойон возликовал, сдерживая радость — оказывается, очень вовремя подвернулся ему Кара-Мерген, очень вовремя. Курултаи по пустякам не собирали.

Часовые на сытых конях, в кожаных нагрудниках, в шлемах, с круглыми маленькими щитами и короткими копьями, завидев отряд, почтительно приветствовали его командира. Кивнув им, Кара-Мерген обернулся и велел ближайшему воину подозвать музыкантов.

— Видите эти гэры? — с надменной гордостью произнёс Чёрный Охотник. — Поистине неисчислима сила воинов великого хана Джамухи! Мои верные слуги укажут вам гэры, которые вы должны будете посетить, и будут сопровождать вас.

Кара-Мерген ухмыльнулся и, хлестнув плетью коня, помчался к небольшой площади перед самым высоким и красивым гэром. В кругу очистительных костров там стояли часовые — могучие воины в сверкающих панцирях из железных пластин. Над юртой, укреплённое на высоком шесте, развевалось на ветру красное девятихвостое знамя — символ мужества, победы и силы. Судя по всему, это и был гэр верховного хана Джамухи.

— Поезжайте за мной, — дотронувшись плетью до коня Баурджина, произнёс широкоплечий воин в кожаном нагруднике и с двумя саблями у пояса.

В одной из сабель молодой нойон тут же признал свою, и воин, перехватив его взгляд, ухмыльнулся:

— Твоё оружие в надёжных руках, хогжимчи! Не думаю, чтоб оно тебе скоро понадобилось.

— Да, но всё же хотелось бы получить его при отъезде. Сам знаешь, уважаемый, что нужно в дальней дороге — добрый конь, лук со стрелами и хорошая сабля. Так вернёшь?

— Если на то будет приказ, — уклончиво отозвался воин.

Кроме него, невольных гостей сопровождали ещё двое воинов, так что получалось трое на трое. Не самый плохой расклад: как видно, Чёрный Охотник не очень-то высоко оценивал воинские качества странствующих музыкантов. А, между прочим, напрасно!

Трое на трое. На такие шансы можно было ловить. Трое на трое… если не считать многих тысяч воинов, располагавшихся по всей видимой округе.

Первый гэр, куда они завернули, принадлежал жилистому вислоусому старику, старейшине рода Кабарги. На курултай он явился, как и положено, с кучей воинов и домочадцев, которые восприняли появление хогжимчи с большим интересом.

— Они споют вам песнь о страшных ужасах, творящихся на земле Темучина, бывшего беглого раба и разбойника, — войдя в гэр, важно заявил главный страж — тот самый, широкоплечий, с двумя саблями. Звали его Кэргэрэн Коготь. Почему именно Коготь, Баурджин не спрашивал — зачем? Тут были более интересные дела.

Хозяин гэра самолично протянул гостям серебряную пиалу с кумысом, символизирующим чистоту помыслов и побуждений. Как и положено, нойон принял напиток двумя руками, отпил и, поклонившись на четыре стороны, передал чашу Гамильдэ-Ичену, а уж тот, проделав те же манипуляции, — Сухэ.

После чего все расселись на кошмах — немного перекусить. Не принято был переходить сразу к делу, даже если и дело это состояло в усладе слушателей. Люди Кара-Мергена отлично понимали это, а потому и не нервничали, не подгоняли.

— Пусть счастье никогда не покинет этот гэр и его обитателей, — слегка обглодав баранью лопатку — почётный кусок! — Баурджин, по обычаю, передал её своим спутникам. — Далеко ль ваши пастбища?

Обычный вопрос, предусмотренный правилами вежливости, не должен бы вызвать никакого подозрения у стражей. И кажется, не вызвал — все трое воинов, довольно сопя, поглощали варёные бараньи мозги — вкуснейшее блюдо!

— Наш род кочует по восточным берегам озера Буир-Нур, — пояснил старик.

Буир-Нур! Так вот они откуда! Это очень, очень близко от кочевий Темучина. Только переправиться через реку Халков — Халкин-Гол.

— Достаточно ли там травы этим летом? Сыт ли скот?

Тоже обычные вопросы, их и полагалось задавать в гостях.

— Спасибо, скот сыт и травы хватает. Правда, давненько уже мы не были в родных кочевьях — с весны. А как вы? Какие новости?