Орден Сумрачной Вуали

Мокки рассказывал о знати, приходящей в притоны с жемчужной пыльцой, и о полуночных вылазках бедняков на поверхность, о смельчаках, спускавшихся в Бездну и больше не возвращавшихся из нее, о перламутровых трезубцах подводного дворца, о соленых губах и белых зубах морской пены на рассвете.

Об одном лишь Бакоа всегда молчал – о том, почему он покинул Рамблу тем летом.

И я подумала, что, возможно, сейчас – в нашей хриплой темноте, которой не видно ни конца, ни смысла, – у меня есть шанс наконец-то узнать об этом.

– Однако в Зайверино ты все-таки не нырнул обратно, – сказала я. – Несмотря на все обстоятельства, ты решил остаться в Шэрхенмисте. Почему, Мокки?

Вор тяжело вздохнул. Потом переместил мою уставшую голову себе на грудь, и, приобняв, проговорил:

– В Рамбле за мою голову назначена такая цена, что даже распоследняя селедка с удовольствием ее отпилит. Найдет где-нибудь лобзик и давай потихонечку-полегонечку, до победного конца. Я мог бы жить и скрываться под чужими именами, но… Джерри, давай по правде: в Рамбле до ужаса скучно. У вас всё гораздо интереснее и быстрее. Но если однажды мне надоест – я вернусь. И с удовольствием побегаю от этих идиотов.

– Да, я знаю про цену, и я помню, как ты всегда ругаешь Рамблу за ее медлительность. Но скажи честно, Бакоа, мне просто хочется все-таки узнать…. Что именно ты натворил?

Этот вопрос я задавала уже тысячу раз. И Мокки – ну надо же – всегда пропускал его где-то мимо ушей, между пальцев, мимо мыслей – вышвыривал прямо в окно, под ноги полночным гулякам Квартала Гильдий. Однако…

– Я связался не с тем человеком.

Ну надо же!.. Он ответил!.. Наверное, на небесах что-то сдвинулось.

– Я думала, для всего окружающего мира ты сам и есть «не тот человек». Или на всякую рыбу найдется рыба побольше?

– Я не имею в виду с преступником, – проворчал Мокки. – Наоборот. Тот человек был приличным. Слишком приличным, чтоб его.

Бульк-бульк – звук долгого глотка из бутылки.

Я забрала у него вино. Бульк.

– И что именно ты сделал с тем приличным человеком, раз теперь считаешься таким большим преступником в Рамбле? – Подойдя к запретной теме бакоаского прошлого, я не собиралась отставать.

Мокки вздохнул, а потом – я знала его привычки – подпер острую скулу рукой и сузил глаза.

– Твои идеи, – лениво протянул он.

– Очевидная: обокрал.

– Нет.

– Убил.

– Ты же у нас вроде начитанная. Давай варианты поинтереснее.

– Обесчестил.

Мокки усмехнулся, ткнувшись подбородком мне в макушку.

Я уже открыла рот, чтобы выдать еще что-нибудь не менее драматургическое, но Бакоа вдруг процедил:

– Вот и они так это назвали, прикинь.

Я поперхнулась.

– Да ладно. Я не верю. Быть не может.

Судя по недовольному шевелению, Бакоа начал раздражаться.

– Не мои проблемы, – почти прошипел Мокки, – что определенные слои населения исповедуют определенно устаревшие нормы. Моя совесть чиста, на хрен. Все было по взаимному согласию – и даже не вздумай сомневаться в этом, Джерри: я легко режу всяких ублюдков, но я никогда не причиню вред безоружному – тем более вред такого толка.

– Это с кем же надо перепихнуться, чтобы за твою голову назначили цену?

– Сама подумай! – рявкнул Мокки, свирепо сжимая пальцы на моем плече.

О да.

Судя по его реакции сейчас, он устроил в Рамбле знатный переполох.

Возможно, теперь по подводному дворцу бегает какой-нибудь черноглазый малолетний уголовник. Хотя, может, все было не так плохо. Да и с дворцом я могла хватануть лишнего – это так, первая мысль.

Понятия не имею, что там в Рамбле с верховной властью – знаю, что блёснами давно уже правит владычица с непроизносимым именем, но вот что насчет подводных принцесс, доступных для порчи… Вопрос открытый. Надо будет просветиться.

Я задумалась над тем, имеет ли смысл сейчас продолжать разговор на волнующую тему (или Мокки удар хватит), как вдруг тишину подземелья наполнил странный шепот…

Он звучал, как дуновение ветра по осени – шорох листьев, скребущих по старой брусчатке на улице Гнутой подковы, что к югу от столичного Квартала Гильдий. Шепот начался в отдалении, за поворотом, а потом пауками разбежался по всем углам, и мы с Мокки замерли, как пойманные на горячем. Могильным холодом потянуло по каменным плитам.

Что-то приближалось.

Мы с Бакоа поднялись и встали бок о бок, спинами прижавшись к шершавой каменной стене.

Впереди – очень далеко, только сейчас я начала действительно осознавать размеры подземелья – зажегся крохотный зеленый шарик света. Судя по всему, он выплыл из какого-то бокового тоннеля. Свет странно манил – будто заколдованный болотный огонек, уволакивающий путников в самую топь. Потом рядом с ним появился еще один. Они оба слегка подрагивали и прыгали, как пламя свечи у окна.

Ледяные струйки воздуха, ползущие вдоль пола, стали сильнее.

Огни поплыли к нам. Они приближались – а вдалеке вспыхивали, появляясь из-за поворота, их братья…

– Что это? – шепнула я.