Орден ветров (СИ)

— Почему? Зачем ты вообще всё это делаешь? — тихо пробормотала Элисия. У неё резко пропали все силы, она вдруг ощутила себя марионеткой в чужих руках, даже почти почувствовала нити, руководящие её движениями.

— Потому что это игра, моя милая, — Лайт подошёл чуть ближе и приподнял голову Элисии за подбородок, чтобы их взгляды встретились. Его глаза казались почти красными. — И я не хочу в ней проигрывать.

***

Когда Игнасий смотрел на Лайта он чувствовал гордость. Он гордился, потому что смог вырастить правильного внука, достойного продолжателя его дела. С отцом Лайта такого не вышло, он был глупым идеалистом, мечтавшем о всяких глупостях вроде справедливости, не понимая, что высшую справедливость несут только адепты дракона. Жена его была такой же — бестолковая, романтичная жрица тьмы, без оглядки влюбившаяся в его бестолкового сына. Истинно бестолковый дуэт, но всё же что-то полезное за свои короткие, по человеческим меркам, жизни они сделали.

Когда Игнасий смотрел на Лайта, он видел в нём свои черты: такой же умный, хитрый, расчётливый… Ну, предположим, не такой же, но близкий к тому. Когда Игнасий смотрел на Аллена, он видел идеальное оружие, почти бездушного исполнителя любого приказа, и это было бесспорно хорошо.

А ведь кто знает, что бы могло случиться, не погибни их родители шесть лет назад в так удачно подстроенном им несчастном случае? Все таланты Лайта могли бы пропасть зря, а Аллен мог бы стать таким же наивным идеалистом, как и его отец. Форменное расточительство.

Именно поэтому, когда Игнасий смотрел на своих внуков, он чувствовал гордость. Гордость за то, какой он прекрасный учитель и как чётко сработал его план.

***

Когда Аллен смотрел на Игнасия он чувствовал отвращение, настолько глубокое, что, чтобы просто смотреть на него без каких-либо эмоций, приходилось прилагать нечеловеческие усилия. Ноэ в этом плане было проще, он мог смотреть на всех с ненавистью и презрением, даже на Игнасия. Это соответствовало образу Духа ветра, которым никто не мог управлять, который мог смести со своего пути любого, кого только захочет. Дух ветра — драконий потомок, олицетворявший бесконтрольную ярость и бесконечную тьму. И Аллен искренне жалел, что в своё время не создал себе такой же удобный образ.

Но он завидовал Ноэ не только в этом. Тёмная сторона полностью меняла внешность Ноэ, маска, скрывающая половину лица, меняла даже голос. Так что он и Дух ветра — это уже совершенно разные существа. С самим Алленом всё было не так, тьма не меняла его ни внутри, ни снаружи. Он долго боролся с ней, чтобы достичь подобного результата, но это была далеко не полная победа. Аллен знал, что однажды тьма захочет взять реванш, и ему порой делалось от этого жутко.

— Дети мои, у меня есть для вас прекрасная новость, — начал Игнасий таким тоном, будто читал проповедь.

Если бы Аллен мог, он бы сейчас скривился, такая откровенная ложь ощущалась кислотой на языке. Он прекрасно знал, хорошие новости у Игнасия бывают только для него самого.

— Уже совсем скоро вы сможете явить Альтере свою силу.

Аллен всегда думал, что Игнасий мог бы говорить и проще, по существу, без лишних вычурных оборотов, но любование красотой собственной речи, не позволяло ему этого сделать.

— Через три дня состоится атака на Монолит, в ходе которой мы полностью уничтожим малочисленные силы защитников эльфийского леса. Мы не будем знать жалости и пощады, эльфийский лес падёт, и во дворце наконец поймут, насколько страшен их противник.

Внутренне грустно усмехнувшись, Аллен подумал, что, чтобы во дворце хоть что-то поняли, действительно должна произойти подобная трагедия.

— План разрабатывали мы с Лайтом, — добавил Игнасий доверительно, — так что у тех, кто рискнёт выступить против наших воинов нет и шанса.

К горлу Аллена подступил удушливый ком истеричного смеха, и, кое-как сдерживаясь, он всё не мог понять что это: извращённая радость или злорадство.

***

Фукуда думал, что умрёт на месте, что его вот прямо сейчас сожгут или, может быть, обратят в ледяное изваяние, но ничего не происходило. Акира стояла и смотрела на него ошарашенно и немного смущенно… Хотя постойте, смущённо? Акира вообще умеет смущаться? В ответе Фукуда не был уверен до конца.

— Эм… я… — пробормотал он, совершенно не представляя, что может следовать после этих недо-слов.

Акира не спешила перебить, сказав что-нибудь неприятное, или вовсе развернуться и уйти. Молча смотря на него, она ожидала дальнейших слов, похоже, параллельно что-то для себя решая. Фукуде очень хотелось сказать «я, наверное, пойду», но изо рта вырвалось что-то совершенно иное: