Орден ветров (СИ)

Акира положила свою руку поверх его правой руки и переплела их пальцы. Она впервые сделала что-то подобное. И на пару мгновений Фукуда возненавидел свою проклятую судьбу за то, что именно сейчас он ничего не чувствует. Не ощущает прикосновения, не знает тёплая рука Акиры или холодная, не чувствует, дрожат ли её пальцы. Это было ужасно. Остаться без части своего тела, сделаться неполноценным.

— Чувствуешь что-нибудь?

Это было ужасно, ровно до того момента, как в его палате появлялась Акира.

— Да. То, что ты рядом. И то, что я очень этому рад.

***

Гензаи не был уверен в том, что делает. Зато был абсолютно уверен, что ему не нужно быть уверенным. Это звучало как полный абсурд даже в собственных мыслях.

Идя по коридору, тихо, почти крадучись, он надеялся, что его никто здесь не увидит. Ведь если увидит, то у него будут проблемы. Потому что он всё ещё верная гончая короля. Но даже верная гончая получает ботинком по морде, когда лезет туда, куда нельзя.

Несколько раз спрятавшись от глаз весело переговаривающихся горничных и прошмыгнув мимо куда-то спешащего лакея, Гензаи оказался у цели. Дверь не охранялась. Чудесно. Стюарт либо не знал об этом, либо он идиот. Впрочем, нет. Идиот он в любом случае.

Гензаи несколько раз пнул ногой дверь, негромко, но так, чтобы его услышали. В комнате было тихо. Гензаи знал эту тишину, настороженную, внимательную.

— Открывай, — сказал Гензаи, прислоняясь к косяку, — и не делай вид, что не слышишь.

С другой стороны двери вздохнули. Очень театрально. Гензаи поймал себя на том, что не слышал шагов.

— Ну кто так заявляется? Это грубо и неэтично. И вообще я пленник в конце концов, как я могу открыть?

— Если бы это был кто-то другой, я бы согласился, — ответил Гензаи спокойно, — но это всё-таки ты, так что открой дверь, Лайт.

— А ты уверен, что это всё ещё я?

Этот вопрос не понравился Гензаи. Совсем. Он прозвучал как фарс, как штука, как драма ради драмы. Точнее прозвучал бы. Но Лайт говорил серьёзно, возможно, серьёзнее чем когда-либо.

— Мне через дверь плохо видно, никак не разгляжу, — огрызнулся Гензаи.

Вдали послышались шаги. Гензаи огляделся, здесь негде было спрятаться. Совсем-совсем негде. Знает ли прислуга, что в этой комнате содержится пленник? Знает ли, что сюда нельзя заходить? Доложит ли своему хозяину?

— Открой быстро. Если меня здесь увидят, это выйдет боком нам обоим, — продолжал настаивать Гензаи, понижая голос.

— Так уходи, пока можешь, — равнодушный и холодный ответ. Гензаи захотелось свернуть Лайту шею. Но для этого надо было попасть в комнату.

Шаги приближались.

— Терпеть не могу зря ходить туда-сюда, — сказал Гензаи, но в ответ промолчали.

Нужно было идти на крайние меры. Хотя было безумно жалко.

— Давай так, — вздохнул Гензаи, — смотри, у меня есть шоколад, если откроешь, отдам тебе… половину.

За дверью до сих пор молчали, но теперь уже задумчиво. Очень задумчиво.

— Отдашь весь.

Гензаи был уверен в том, что Лайт сейчас хитро сощурился, точь-в-точь лисица. Белая полярная лисица.

Писец.

— Хорошо. Ладно, — почти прорычал Гензаи, шаги всё приближались. — Только открой грёбаную дверь, придурок.

За дверью послышалось копошение. В замке чем-то активно орудовали. Гензаи никогда точно не знал, где Лайт прячет свои отмычки, но предполагал, что они вшиты в одежду. Хотя Гензаи подозревал, что Лайт может соорудить эту самую отмычку просто из ничего.

Вскоре замок тихо щёлкнул. Гензаи отметил, что обычно Лайт справлялся с такими замками куда быстрее. Дверь открылась, Гензаи быстро проскользнул внутрь, и замок за его спиной снова щёлкнул. Пару минут они с Лайтом так и простояли у двери, вслушиваясь, ожидая, когда шаги удалятся и затихнут.

— Безумно рад тебя видеть, спасибо, что зашёл, давай сюда, — выдал Лайт на одном дыхании и протянул руку. Белую и тонкую. Ещё более белую и тонкую, чем раньше.

— Вымогатель, — бросил Гензаи, роясь в сумке в поисках шоколада. Это был его завтрак.

— Коммерсант, — поправил его Лайт, расплываясь в довольной улыбке, когда получил заветную плитку.

Он отошёл на несколько шагов и плюхнулся на кровать. Сел, скрестив босые ноги, и откусил большой кусок шоколада, даже не разламывая плитки. Она при этом так аппетитно хрустнула, что Гензаи чуть не подавился слюной.

— Тысячу лет сладкого не ел, они мне его вообще не дают. Изверги. Это как минимум бесчеловечно, — пожаловался Лайт, откусывая очередной кусок.

— Да, в твоём случае, это просто ужасная пытка, — Гензаи вложил в эту фразу столько сарказма, сколько мог.

Всё-таки в некоторых аспектах Лайт был сущим ребёнком. Ребёнком, безумно любившим сладкое. Возможно, если подержать Лайта без него достаточно количество времени, то он демону душу продаст за шоколад. И даже раздумывать над этим долго не будет.

Настолько человеческая черта в Лайте казалась почти противоестественной.

— И всё-таки, зачем ты пришёл? — спросил Лайт, перестав сосредоточенно жевать. От плитки не осталось уже и половины, и это меньше, чем за минуту.