Орден ветров (СИ)

Аллен вздрогнул и проснулся. Резко, как от удара. Сначала он не мог понять, спал ли вообще или потерял сознание на пару мгновений (такое теперь тоже иногда с ним случалось). Потом, решив, что всё-таки спал, не мог понять, что его разбудило.

— Да он живой! — провозгласил Ноэ с излишней театральностью и даже некой издёвкой. — Вот ты мне скажи, ты сейчас проснулся или всё-таки воскрес?

— Ни то, ни другое, — выдохнул Аллен, проводя рукой по волосам и пытаясь их хоть как-то пригладить.

Ни живым, ни проснувшимся он себя не чувствовал. Ну вот вообще.

— Почему ты спишь в прихожей? — спросил Лени с нескрываемым беспокойством.

И действительно, почему?

Вопрос был просто отличный, а вот ответа на него не было. Аллен не помнил, почему уснул на кресле в прихожей гильдийского дома Фрихет. Сейчас он даже не слишком-то представлял себе, что вообще собирался здесь делать.

— Я не знаю, — честно ответил он, наблюдая за тем, как взгляды друзей становятся ещё взволнованнее.

Но и за них самих тоже стоило поволноваться. Левая рука Ноэ была замотана от локтя до основания плеча, у Лени были сбиты костяшки пальцев, а на щеке красовался заметный, хоть и не очень большой синяк. Одна Эдем выглядела… целой. Правда, всё равно очень усталой.

— Ты бы правда отдохнул, — когда Ноэ говорит серьёзно, без издёвок, да ещё и обеспокоенно, всерьёз начинаешь волноваться о своём здоровье. — В смысле нормально отдохнул, а не отрубился в кресле в прихожей. У нас некромантию пока никто не практикует, а ты и в лучшие-то времена из-за своей бледности на живого человека далеко не всегда тянешь.

Аллен хотел что-то возразить, но понял, что у него нет на это сил. Он поднялся, пошатнулся, чуть не упал обратно в кресло, но устоял. Что-то с шорохом свалилось с его колен. Он хотел наклониться и поднять, но чувство равновесия снова подвело. Ноэ и Лени синхронно поддержали его за плечи. Эдем наклонилась и подняла сумку с выпавшими из неё листами.

Точно. Листы. В них всё дело.

Ещё с утра Гензаи послал Аллена в архив, чтобы найти там документы о создании «Фрихет», перечень всех её участников и официально заверенные заявления о вступлении в гильдию. Теперь всё это лежало у Аллена в сумке. С этим он и пришёл во «Фрихет», но Гензаи здесь не оказалось. Так что Аллен решил подождать в прихожей.

В принципе, он мог просто кинуть эти документы Гензаи на стол и уйти, например, спать. Но Аллен ждал ещё и Элисию, которая никак не возвращалась.

— Вообще мы можем прямо так тебя в комнату дотащить, — предложил то ли в шутку, то ли всерьёз Лени, всё же отпуская Аллена.

— Не надо, — он покачал головой. Зря. Мир вокруг тоже начал качаться. — Я хотел дождаться Гензаи. И Элис.

— А где она? — спросила Эдем, возвращая Аллену сумку с документами.

— Конкретно сейчас — без понятия, — вздохнул Аллен, — но она собиралась вернуться. Надеюсь, что скоро.

Аллен действительно слабо представлял, где сейчас может находиться Элисия. Уходя, она сказала лишь то, что ей нужно что-то обсудить с Рубинартом, и что она вернётся. Никакого конкретного времени. Кажется, после его исчезновения, Элисия вообще всей душой возненавидела фразу «скоро вернусь».

— Лучше бы ей действительно скоро вернуться, — заметил Ноэ своим излюбленным, очень едким тоном, — потому что ещё чуть-чуть и она успеет разве что к твоим похоронам.

***

Лайт крутился перед зеркалом так, словно увидел себя впервые. Если учесть, что зеркало было разбито, и дыра зияла как раз на том месте, где у отражения должно было быть лицо, то всё происходящее становилось вдвойне забавным. Лайт наклонялся, пытаясь втиснуть своё отражения между трещинами и разглядеть себя и сзади, и спереди, и отовсюду сразу. Удивительно, как он ухитрился не свернуть себе шею.

— Хватит ржать! — огрызнулся он, нервный и очень злой.

Пару минут назад он всадил себе в палец осколок стекла, пытаясь отломать кусок зеркала, чтобы создать зеркальный коридор и рассмотреть себя сзади. После этого его нервность и злобность возросли вдвое.

— Это твоя вина вообще-то, — ворчал Лайт, перекидывая отросшие волосы то на одну сторону, то на другую, — целый клок волос вырвал.

— Не вырвал, а выстриг, — поправил его Гензаи. — К тому же ты сам просил помочь, но не уточнял, каким способом.

Глаза Лайта сощурились очень зло. Теперь Гензаи наконец видел их оба. Тот, что раньше был закрыт бинтом, почему-то стал светлее. Радужка на свету казалась почти белой. Но заметнее всего был тонкий светлый шрам, рассекавший бровь и заканчивающийся на скуле.

«Словно трещина на маске» — подумал Гензаи вдруг.

Но самым паршивым было то, что шрам эту сволочь почти не портил. Лайту даже почти шло. Его лицо просто стало менее кукольным, хотя до полностью человеческого всё равно не дотягивало.

— Я хотел сказать кое-что ещё, — обратился Гензаи к спине Лайта, потому что он снова развернулся к зеркалу. — Я хочу тебе помочь.

— Что-то в последнее время все прямо так и рвутся мне помогать, — фыркнул Лайт почти презрительно. Позёр.

— Формально ты до сих пор состоишь во «Фрихет».