Орден ветров (СИ)

— Не тебе одной есть за что на неё злиться. Я просто не самый хороший человек, и не очень люблю несчастных слабеньких девочек, которые не могут взять себя в руки, когда это нужно… когда из-за них умирают другие. А ещё я очень злопамятный, — тёмно-карие с каким-то красноватым отливом глаза очень внимательно посмотрели на Элис, — но я — это я, а вот тебе бы стоило её простить. И даже пожалеть, потому что Роузи заслуживает жалости.

— Вообще-то наставлять заблудших детей на путь истинный — это моя работа, — раздался весёлый голос откуда-то снизу. — Не лишай меня этого удовольствия.

Элисия обернулась. У подножья лестницы стоял Лайт, на лице которого красовалась вполне привычная чуть нагловатая улыбка. Рядом с ним стоял ещё кто-то, лицо его было скрыто капюшоном, из-за чего волшебница не сразу признала в этом «ком-то» Элриона. Тёмный эльф всем своим видом выражал ярое недовольство тем, что ему приходиться скрываться. Элис ему даже посочувствовала, теперь она понимала, далеко не все тёмные эльфы такие уж плохие, и то, что их просто так в Небесную Гавань никто не пустит — было очень несправедливо.

— А вы-то здесь зачем? — не сдержав удивления в голосе спросила Элисия.

— Всё за той же Стекляшкой правды, — беззаботно отозвался Лайт, — я в качестве представителя Ордена храма, а он, — епископ выразительно скосил глаза на тёмного эльфа, — чисто гипотетически должен знать дорогу

***

— Ну и где оно? — недоверчиво спросила Элисия, смотря на предмет, который якобы держал в руке Лайт, но кроме самой руки ничего не видела.

— Ты в него смотришь, милая, — насмешливым голосом сообщил Лайт. Элис не поверила.

— Знаешь, это худший из твоих розыгрышей. — Волшебница недовольно нахмурила брови.

— Конечно, худший, — активно закивал Лайт, — потому что я тебя не разыгрываю. Если ты чего-то не видишь, не значит, что этого нет. Это значит лишь то, что ты пока не способна достаточно внимательно смотреть, — изрёк клирик, наблюдая за реакцией волшебницы.

— Зеркало правды может видеть лишь тот, чьё сознание искажено или как-то так, — наконец вклинился в разговор глава королевской гильдии.

Элис перевела взгляд на Гензаи. Вид у него был ещё более потрёпанный, чем утром: одежда местами испачкана, местами порвана, волосы уже не были забраны даже в подобие хвоста, а просто спадали тёмными волнами на плечи и лицо. По ассасину было видно, что Зеркало правды досталось им с боем.

— Вы его видите? — спросила Элисия. Гензаи покачал головой, Лайт лишь загадочно улыбнулся.

Поняв, что вглядываться бесполезно, Элис протянула руку, не особо рассчитывая что-то почувствовать, но пальцы наткнулись на холодное стекло. От неожиданного соприкосновения волшебница даже вздрогнула. Зеркало оказалось не очень большим, с неровными краями, об один из которых Элисия чуть не порезалась.

— И оно поможет освободить Барнака? — в тоне Элисии вновь плескалось недоверие.

— Это мы сейчас и собираемся проверить, — хмыкнул ассасин.

— Прямо сейчас? — удивилась волшебница. — Вы же только вернулись. Вы устали после боя! Я поговорю с Терамаем, он поймёт и даст вам время отдохнуть…

Элис уже было направилась в сторону главы Ордена рыцарей храма, фигура которого виднелась в другом конце тронного зала, но её остановили, схватив за руку. Она обернулась и встретилась взглядом с Лайтом. На лице клирика всё ещё играла лёгкая улыбка, но в глазах было что-то такое, что заставило волшебницу замереть на месте. Странный холод, такой ледяной взгляд она уже точно у кого-то видела, только вот у кого?..

— Не стоит, — вкрадчивый тон и короткие фразы, — нас ждать никто не будет.

— Тогда я иду с вами, — самым серьёзным тоном из всех, на какой была способна, твёрдо сказана Элисия, — если Лайт представитель Ордена рыцарей храма, то я могу быть представителем Ковена. Не думаю, что Сайдель был бы против моей кандидатуры.

— Какие мы стали серьёзные, — хмыкнул Лайт, холод из его глаз исчез.

— Этому она у тебя научилась, — заметил Гензаи, смерив взглядом волшебницу, старавшуюся держаться как можно увереннее. — Дурной пример, знаешь ли, заразителен. По себе знаю.

— Я надеюсь на эффектный финал! — вдруг неуместно радостным тоном воскликнул Лайт. — Даже хорошо, что ты пойдёшь. Думаю, тебе полезно будет посмотреть для расширения кругозора и обогащения жизненного опыта. Да и мало ли в жизни пригодится, всякое бывает, знаешь ли. Может, научишься проводить аналогии.

Настроение Лайта менялось с невообразимой скоростью, но Элис уже к этому привыкла. Зеркало правды разрушает ложный образ, но что Лайту один образ, если у него их тысячи. Тысячи масок, тысячи улыбок, которые поначалу кажутся настоящими, так искусно они сделаны. Только приглядевшись, рассмотрев, понимаешь — они все словно из фарфора, совсем ненастоящие, неживые.

— Если ты пойдёшь с нами, соблюдай несколько правил. — Гензаи радости и воодушевления Лайта не разделял. — Первое, держись ближе к нам, и чтобы не случилось не лезь. Ты это любишь, не отрицай, я знаю. Не лезь и не встревай, думай в первую очередь о своей безопасности. Второе, не приближайся к пророку, держи дистанцию.