Ордер на убийство

– Ты что, правда по-аглицки пилишь, как по-русски?

– Правда.

– Откуда выучился?

– В детстве жил лет пять в Америке.

– Не в Нью-Йорке?

– Недалеко от Нью-Йорка. Но в Нью-Йорк ездил почти каждую неделю, так что город знаю хорошо.

– Верю, Петруха, верю тебе. Вызываешь ты у меня доверие, понял?

– Понял, Всеволод Дмитриевич.

– Тебя привел Леонидыч, а для меня это святое. – Выбрав из пепельницы окурок, Пилон взял лежащую на столе золотую зажигалку «Ронсон». Прикурил, затянулся. – Слушай, Петруха, хочешь закалымить?

Выдержав взгляд Пилона, Молчанов сказал:

– Кто не хочет. А что делать?

– Подожди, что ты сразу – что делать. Скажи, хочешь закалымить?

– Я сказал, хочу, но нужно ж знать, что делать.

– Сто кусков зелени устроит тебя? – Встретив взгляд Молчанова, поднял руку. – Только запомни, я с тобой без фонаря. Кидать, фуфлыжить, прочее не буду. Меня люди знают, спроси любого – если Пилон сказал, железо.

– Хорошо, Дмитрич. Скажи только, что делать.

– Вот это лады. Лады, Петруха. Просто я понял: ты тот человек, который мне нужен. Устроят тебя сто кусков?

– Я сказал, устроят. Что делать?

– Сейчас, подожди. Не гони волну. – Глубоко затянувшись, Пилон положил окурок в пепельницу. – Вроде ты здоровый парень, вмазать сможешь, если придется?

– Если надо, я и по стене могу размазать.

– Понял. Понял тебя, Петруха. И со шпалером обращаться умеешь?

– Умею.

– Лады, лады. Это в самый раз. То, что нужно. – Пилон помолчал. – Петруха, я с тобой хочу побазарить, как свой со своим. Леонидыч мне говорил, ты линяешь от мусоров.

– Что дальше?

– Ты точно от них линяешь. Я вижу.

– Ну, линяю, что дальше? К чему ты, Дмитрич? Кончай гнать базар, говори напрямую.

– Лады, скажу. Я к тому веду, что ты не вложишь меня.

– Не вложу? Да я и так бы не вложил, даже если б не уходил от мусоров.

– Возможно. Но раз уходишь от мусоров – точно не вложишь.

– Слушай, Дмитрич, кончай крутить. Мы ведь с тобой не мальчики. Говори, в чем дело.

– Это верно, мы с тобой не мальчики. – Взяв тот же окурок, Пилон снова щелкнул «Ронсоном» и снова затянулся. – Если я предложу тебе слетать со мной в Нью-Йорк – слетаем?

Раздумывал Молчанов только секунду. Пожав плечами, сказал:

– Слетаем, почему не слетать. А зачем?

– Это я тебе, Петруха, скажу позже. Нужно мне еще кое-что обмозговать. Но будь наготове, хорошо?

– Хорошо.

Налив в стакан водки, Пилон проглотил ее одним махом. Тронул рот тыльной стороной ладони.

– Ты Гона знаешь?

Кто такой совладелец гостиницы «Золотой амулет» Сергей Гонтарь по кличке Гон, Молчанов знал отлично. Но, изобразив недоумение, переспросил:

– Гона?

– Да, Гона? Гонтаря Серегу?

Молчанов покачал головой:

– Всеволод Дмитриевич, я насчет людей в Москве не очень. Я здесь мало кого знаю.

– Понятно. Лады, объясняю. Гон – большой бугор, держит напополам с американцем гостиницу «Золотой амулет». Мне бы хотелось, чтобы ты с ним познакомился.

– Всеволод Дмитриевич, я с большим удовольствием.

– Тогда подожди, набросаю маляву.

Пилон взял чистый лист бумаги и ручку, начал писать. Закончив, протянул исписанный лист:

– Прочти. И передай это Гону, он после этого примет тебя за своего.

Молчанов всмотрелся в текст: