Ордынский волк. Самаркандский лев

Тохтамыш устремился в битву и вновь проиграл. Он один из первых и бежал с поля боя – вылетел из рядов сражавшихся и помчался к реке. За ним понеслись враги. Коня Тохтамыша ранили. Он слетел с него у самого берега, сбросил халат и прыгнул в воду. Около десятка лучников Токта-Кии с берега прицельно били в него; один из них, Казанчи Бахадур, пронзил Тохтамышу руку. Но Тохтамыш выжил – переплыл реку, бросился бежать, но потерял силы и упал в кустах. Заполз подальше и затих. Если бы его нашли, то отвезли бы в Сыгнак, к Урус-хану, где он умирал бы не самой легкой смертью. На всякий случай Тохтамыш вытащил из ножен кинжал и приготовился пронзить себе сердце, только бы не даться живым врагу. Именно таким, промокшим, истекающим кровью, испуганным, то и дело теряющим сознание, его обнаружил в тех кустах на берегу Сырдарьи один из ближайших бахадуров Тимура – Идика Барлас. Полуголый, в беспамятстве, принц сжимал в руке кинжал и что-то бормотал. Воспаленный бред уже одолевал его. Идика построил палатку, внес туда раненого Тохтамыша и оказал ему первую помощь – промыл рану вином и перебинтовал, дал испить шербета из фляги. Когда тот пришел в себя и спросил: «Где я?» – ответил: «У друзей» – и покормил беднягу рахат-лукумом. Затем, когда тому полегчало, посадил его перед собой в седло и поехал окольными путями в Мавераннахр.

Так он и привез истерзанного молодого человека к своему господину, но уже в Бухару, где тогда остановился Тимур. Государь Мавераннахра смотрел на юного воителя с определенным восхищением. Ничто не могло его остановить, сломить! Он влетал в битвы с напором шальной кометы и так же легко вылетал оттуда, обрекая своих людей на истребление. Но какова была удаль! Наконец, воины на то и воины, чтобы погибать в битвах, а принцы рода Чингисхана на то и принцы, чтобы повелевать ими. Все стояло на своих местах. И хоть и выглядел принц из Мангышлака побитым волчонком, ну так и что с того? Из волчат вырастают волки. И кто не проигрывал? Только тот, кто избегал битв. Истинный боец знает всему цену: и унизительному поражению, и упоительной победе.

– Не печалься, Тохтамыш Оглан, – милостиво сказал Тимур, – эти испытания от Аллаха. Он проверяет нас на прочность – силу и волю, терпение, и веру нашу он тоже проверяет. Я вот потерял когда-то часть руки, и колено мое перестало работать, превратилось в полено, но все вытерпел – воспрянул духом и разбил своих врагов. А ты – готов разбить своих врагов?

Ненавистью блеснули глаза Тохтамыша.

– Готов, эмир Тимур! Только дай мне еще войско! Урус-хан пожалеет, что встал на моем пути! Я брошу его в ад, клянусь тебе!

– Я дам тебе еще войско, – ответил Тимур. – Подлечи раны, Тохтамыш Оглан, твердо встань на ноги. Ты все получишь.

В эти дни к Тимуру прибыло посольство от Урус-хана. Послы сказали:

– Наш хозяин Урус-хан собрал войско и движется в твою сторону. Вот слова нашего хана. – Они развернули пергамент и прочитали: «Тохтамыш убил моего сына и бежал к тебе. Выдай нам Тохтамыша, и войны не будет. Если не выдашь, то назови место сражения и готовься к битве!»

Тимур кивнул:

– Я выслушал вас. Скажите своему хану: Тохтамыш пришел к нам, прося защиты. Урус-хан убил его отца. Они квиты. Кровь за кровь. Я никому не отдам своего гостя. А если хотите войны, мы готовы.

Ответ был исчерпывающим. Послы Урус-хана поклонились государю Мавераннахра и удалились.

Вот и выпало им сойтись, думал Тимур. Ему и Урус-хану. Битва должна стать решающей. Собрав всех бахадуров Мавераннахра, переправившись с огромным войском через реку Сайхун, в начале 1377 года он остановился в Отраре. В то же самое время, стянув солдат с половины улуса Джучи, в Сыгнаке остановился с великой армией Урус-хан. Между ними по реке Сырдарье пролегало двадцать пять йигачей пути (150 километров).