Ореховый лес

Всякий раз, стоило мне закрыть глаза, передо мной появлялось лицо Финча. Стены моего рассудка были запятнаны его кровью. Она была у меня на руках, от нее затвердели рукава моей водолазки.

– Все хорошо, – шептала я себе самой. – Все хорошо.

Я посчитала до десяти и сделала несколько дыхательных упражнений из йоги. Весь перед рубашки Финча был красным. Я не спасла его, я не спасла его, я не спасла его я не спасла – его. Я не спасла его. С моих губ сорвался странный звук, то ли смех, то ли стон, и он так испугал меня, что я умолкла. И ударила себя по щеке – так делала Элла, когда понимала, что вот-вот отключится от усталости за рулем.

– Все кончено. Уже некого спасать. Все хорошо, все хорошо.

Слова потеряли значение. Вот так и сходят с ума? Я сейчас в самом деле была в лесу – или же просто спала на заднем сиденье в машине похитителей, которые везли меня навстречу еще худшей участи?

Какое-то дерево резко выбросило вперед ветку с зелеными почками и хлестнуло меня по щеке. Боль пробудила меня, и на какое-то время я сконцентрировалась на том, чтоб заслонять лицо от веток – и притом не спотыкаться в темноте о валежник под ногами. Воздух меж деревьями был таким влажным и насыщенным, что казалось, будто я кожей чувствую дыхание листвы.

Он бы остался жив. Если бы ты просто сделала, что сказано.

Шепот Катерины шелестел из ночной пустоты. Я отмахнулась от него, как от комара, и продолжила продираться вперед, радуясь боли в разбитом колене и ободранных ладонях, и звукам, которые издавали по сторонам ночные твари, – это помогало больше ни о чем не думать.

Наконец я выбралась из чащи на берег ручья. Привалившись к стволу огромной ивы, опускавшей длинные ветви в воду в паре ярдов от моих ног, я жадно глотала холодный влажный воздух.

Я быстро проверила свои пожитки. Рюкзачок был утрачен, оброненный где-то в пыли на автобусной остановке. На мне все еще оставались дешевые джинсы и водолазка из «Таргета»; рукава были раскатаны на две трети. В карманах штанов нашлись обертка от шоколадки «Kit Kat» и – осознала я словно бы рывком – гребень, перо и кость.

Я вытащила их и удивилась, какими холодными они кажутся. А еще они издавали смутный электрический гул, вроде звука камертона. Я по-воровски огляделась и снова спрятала свои сокровища в карман.

И тут что-то обвилось вокруг моих голых щиколоток, между краями джинсов и верхом кроссовок, и резко дернуло.

Я распласталась в холодной грязи лицом вниз, тяжело дыша. Сплюнув грязь, попавшую в рот, я извернулась, чтобы увидеть, что меня держит, и на одну ужасную секунду подумала, что это труп.

У этой твари была прозрачная светящаяся кожа, как у существ с самого дна океана. Сложения она была почти человеческого, но никто на свете ни на миг не перепутал бы ее с человеком. Крепко ухватив меня за ногу, она смотрела на добычу с тупым нетерпением, как собака, ждущая, когда ей дадут кость.

Рациональная часть меня взорвалась страхом. Я с воплями пиналась и вырывалась, пытаясь попасть ногой существу в ужасное лицо, но его хватка оставалась железной.

Когда моя нога ударила по воде, рассыпая вокруг каскады брызг, я инстинктивно отдернула ее, пытаясь отползти от ручья. Тварь улыбнулась и потянула еще сильнее. Нащупав пальцами камень, я оторвала его от земли и швырнула. Промахнулась, но тут же подобрала еще один. На этот раз снаряд попал не по самой твари, а по воде, которая только что была тихой, черной и быстрой. Однако упавший камень издал не плеск, а глухой стук. Существо обернулось на звук, не отпуская моей щиколотки.

От того места, куда я угодила ногой, по воде быстро расходилась корка зеленого льда с застывшими внутри пузырьками. Тварь снова взглянула на меня, в ее глазах появились проблески интеллекта. Отпустив мою ногу, она откатилась назад – в свежую прорубь, окруженную растущим на глазах льдом. Я выдернула ногу из ручья, сломав ледяную корку, и оглянулась в поисках того, кто спас мне жизнь. На другой стороне ручья, кажется, прошуршали кусты. Я не была уверена.

– Тебе не пройти, – голос у водяной твари был булькающий, полный взрывных согласных; этот акцент не был похож ни на один человеческий. Теперь, когда тварь уже не пыталась меня сожрать, она больше походила на женщину. Ее тинистые волосы были заплетены в косы, а губы – надменно поджаты.

– Почему?

– Потому что это моя дорога. Я могла бы тебя отправить блуждать вдоль берега до самой смерти.

Она засмеялась, обнажив множество острых рыбьих зубов.

– Я могу перейти по льду.

Тварь оглянулась – лед уже начинал подтаивать, обращаясь в талую воду. Странная магия, которая заморозила ручей, явно теряла свою силу.

– Можешь попробовать.

– А если я дам тебе кое-что?

Существо замерло, в его глазах цвета рыбьего брюха засветился интерес.

– Что дашь? Свои волосы? Свои пальцы?

Я вспомнила картинки с русалками, которые любила разглядывать в детстве – крылатые женщины на затонувших кораблях, задумчивые девы Уотерхауса, водящие гребнями по волосам…