Орел-Девка

 И вдругъ всѣ они разлетѣлись, какъ разлетается подъ ударомъ вѣтра куча завядшихъ листьевъ: Валли показалась на дворѣ -- она только что вернулась съ огорода. Лицо ея было блѣдно, но никогда еще она не имѣла такой гордой, величественной осанки -- такою она и осталась съ этого дня, да при томъ рѣзкая перемѣна совершилась съ ней: Валли сдѣлалась несправедливой, стала обнаруживать капризы, была раздражительна, такъ что никто не рѣшался и заговорить съ ней, исключая Клеттенмайера, котораго она ставила выше всѣхъ. Чрезмѣрная гордость обуяла ее. Валли кстати и некстати восклицала: "Я первая на деревнѣ! А для первой все нипочемъ, и трудно мнѣ угодить! Такой богачкѣ совсѣмъ нечего церемониться... Первая на деревнѣ что захочетъ, то и сдѣлаетъ, о чемъ другой и помыслить-то побоится!"... И все въ такомъ родѣ. Она стала ежедневно одѣваться по-праздничному, обзавелась новыми платьями и даже нарочно заказала привезти изъ Имста серебряную снуровку, изукрашенную разными финтифлюшками филигранной работы. И получила-же она знатные шнурки -- такіе тяжелые, такіе драгоцѣнные, какихъ и не видывали еще въ Эцтской долинѣ!-- Въ день праздника Тѣла Господня (въ этотъ день обыкновенно устроивается церковная процессія) Валли сбросила трауръ и такъ разрядилась, что молящимся было не до молитвы: они оборачивались -- и то и дѣло осматривали ея костюмъ, состоящій изъ серебра, бархата и шелка. Она въ первый разъ тутъ участвовала въ процессіи, а такъ какъ никто не зналъ, въ какой мѣрѣ Валли была набожной христіанкой, то всѣ порѣшили на томъ, что Валли показалась лишь затѣмъ, чтобы щегольнуть своимъ новымъ нарядомъ, новой снуровкой... Вѣдь народу-то изъ деревень довольно привалило, пришли даже изъ Вента и Цвизельштейна.

 Когда она становилась на колѣни -- раздавался какой-то странный шумъ и слышалось звяканье, дребезжанье -- это шелестила богатая ея юбка, позвякивали серебряныя финтифлюшки снуровки -- и Валли точно объявляла всѣмъ: "Глядите, глядите! Все это возможно только мнѣ, первой на деревнѣ!"...

 Когда послѣднее евангеліе было прочтено, толпа около Валли зашевелилась, обнаружился нѣкоторый безпорядокъ,-- и тѣ, которые стояли назади ея, очутились впереди: мимо Валли прошла хозяйка цвизельштейнскаго постоялаго двора; за нею слѣдовала хорошенькая, стройная Афра. Дѣвушка эта оглянулась и кивнула Валли, потомъ бросила взглядъ на Іосифа, стоявшаго подальше, въ толпѣ мужчинъ... Такъ покрайней мѣрѣ показалось Валли.

 Афра такъ была мила, казалось такой интересной, что Валли, въ порывѣ ревности позабыла отвѣтить ей поклономъ и -- вдругъ услышала она, какъ эта дѣвушка проговорила идущей съ ней рядомъ женщинѣ:

 -- Посмотрите-ка, хозяйка, вонъ тамъ сзади Орелъ-Дѣвка идетъ! Орелъ-то ея чуть было Іосифа не убилъ... И вѣдь не поклонилась даже, а я-то какъ молилась за нее!...

 -- Понапрасну трудилась, замѣтила Валли:-- я никого не прошу, чтобы за меня молились. Сама умѣю!

 -- Однако, какъ я вижу, ты не молишься, возразила Афра.

 -- Мнѣ нечего молиться, какъ другія молятся. Чего я стану просить у Бога? Пускай вонъ тѣ -- нищія, служанки -- вымаливаютъ себѣ каждую ленточку на башмакъ.

 При этихъ словахъ лицо Афры вспыхнуло.

 -- Что-жъ, ленточка, которую Богъ дастъ, ежели какъ слѣдуетъ попросить Его,-- можетъ больше осчастливить, чѣмъ серебряная снуровка на корсажѣ безбожницъ какихъ нибудь...

 -- Вотъ это такъ, Афра, такъ! Справедливо! проговорила хозяйка "Ягненка".

 -- Если вамъ моя серебряная снуровка глаза колетъ, такъ идите вонъ тамъ, позади -- ну, тогда и не увидите ее. Не мнѣ-же, первой на деревнѣ, идти за батрачками, служанками!

 -- Ну, а не мѣшало-бы тебѣ идти по дорожкѣ Афры, слѣдомъ за ней... Вотъ ты это и знай!

 -- И какъ это вамъ, хозяйка, не стыдно держать сторону своей-же служанки! замѣтила Валли, причемъ глаза ея засверкали.-- Кто не уважаетъ себя, тому и ждать нечего уваженія отъ другихъ!

 -- Хо-хо! Да служанка не человѣкъ, что-ли? воскликнула Афра, вся задрожавъ.-- Развѣ шелковая юбка что нибудь значитъ?.. Какъ ты ни разрядись, а Господь-то видитъ, какое сердце у человѣка -- доброе или злое.

 -- Что и говорить! гнѣвно отвѣтила Валли:-- ужъ такого добраго сердечка, какъу тебя, поискать только!.. Добраго -- особливо къ молодчикамъ! Чортъ побери!...

 И она плюнула.

 -- Валли! крикнула Афра... Слезы брызнули изъ ея глазъ, но она вынуждена была умолкнуть, такъ какъ въ это время процессія приблизилась къ церкви.

 Толпа, послѣ благословенія, разбрелась; а Валли такъ быстро и величественно прошла мимо Афры, словно королева какая нибудь, что чуть съ ногъ ее не сбила,-- дѣвушка удержалась за свою хозяйку. Всѣ поглядѣли ей вслѣдъ. Мужчины такъ и порѣшили, что красивѣе Валли не найдешь ни одной дѣвушки во всемъ Тиролѣ, а женскій полъ страдалъ, мучимый завистью.

 -- Н-да, нынче она не та, что была на Гох-Іохѣ, въ собачьей-то будкѣ, такою косматою, грязной, совсѣмъ дикой! замѣтилъ Іосифъ, слѣдя глазами за Валли.