Орел, Кецаль и крест

Текст «Пополь-Вух» основан на иероглифическом кодексе, о чем неоднократно упоминает и сам автор. Сомнительно, однако, что он имел его в своем распоряжении, ибо говорит о нем, как о давно «потерянном» (глагол этот может также обозначать «разрушен» или «забыт»). Никаких данных, уточняющих, что вошло в текст из иероглифического подлинника и что было добавлено автором из устной традиции, у нас нет. К этому надо прибавить, что при копировании рукописи (а мы могли проследить по крайней мере три ступени его) были, конечно, допущены пропуски и ошибки.

Немало загадочного таит в себе и композиция произведения. В рукописи текст «Пополь-Вух» не разделен на главы или части; он идет беспрерывно. Принятое теперь деление было впервые предложено Брассером де Бурбуром. Тем не менее при чтении произведения деление его на какие-то части ощущается совершенно явственно; на это, например, указывает наличие определенного вида концовок, подытоживающих сказанное выше, и зачинов (или вступлений), информирующих читателя о том, что последует дальше. Таковы, например, фразы: «…теперь следует (повествование) о поражении и смерти Сипакны, побежденного двумя юношами Хун-Ахпу и Шбаланке» (часть I, начало главы 8); «…вот рассказ о девушке, дочери владыки по имени Кучумакик» (часть II, начало главы 3); «…вот, что было совершено ими после обдумывания, после размышления» (часть I, конец главы 1); «…здесь следуют имена шестого поколения правителей» (часть IV, начало главы 10), и др. Иногда концовка одного раздела увязывается с началом следующего в единое целое: «…теперь мы расскажем о рождении Хун-Ахпу и Шбаланке, предварительно сообщив о поражении Вукуб-Какиша, Сипакны и Кабракана здесь, на земле» (часть I, конец последней главы). Поэтому мы думаем, что деление Брассера, поддержанное гватемальским исследователем А. Ресиносом, в основном правильно.

Недавно американский ученый М. Эдмонсон предложил новое деление. Рассматривая рукопись, он обратил внимание, что приблизительно через каждые сто строк следующая строка начинается с более крупной затемненной буквы. Он считает эту черту за выделение автором новой части и соответствующим образом членит текст на определенные разделы. Однако, во-первых, следует помнить, что перед нами — копия с копии и это механическое деление (на что указывает цифра 100) могло быть введено Хименесом или его копиистом, а в оригинале оно отсутствовало. Во-вторых, это членение разрывает смысловую нить рассказа, и поэтому сам Эдмонсон вынужден дробить эти отрывки на более мелкие, чтобы как-то выделить те зачины и завершения, о которых мы говорили выше. Вероятнее всего, эти затемненные буквы — не что иное, как изобретение копииста, позволявшее ему отсчитывать проделанную работу, и к замыслу автора прямого отношения не имеет.

При рассмотрении текста сразу бросается в глаза, что помимо основного деления «Пополь-Вух» на две части — мифологическую и историческую — в первой части существует другая структура, принципы построения которой нам не вполне ясны. Почему, например, автор разрывает рассказ о попытках божеств создать людей вставкой (если это только можно назвать просто вставкой) о деяниях божественных близнецов? Большинство исследователей просто не замечают этого разрыва или не считают данную часть интрузией. По мнению, например, Эдмонсона, текст эпоса излагает историю сотворения мира, близкую к ацтекской легенде о четырех эрах. В предпоследнюю перед появления киче эпоху и совершали свои подвиги Хун-Ахпу и Шбаланке.

Несомненно, что у майя, как и у ацтеков, имелись представления о членении развития мира на эпохи, но в тексте «Пополь-Вух» они отражены слабо. Достаточно, например, указать, что главный мотив — гибель одного солнца и создание нового — в нем практически отсутствует. Уже этого довольно, чтобы отринуть вопрос о непрерывности имеющегося текста. Но существуют и другие, более основательные доводы. Чтобы рассмотреть их, обратимся к истории создания произведения.

Во вступлении автор так определяет причину своей работы: «Мы излагаем это потому, что у нас нет уже более светоча, Пополь-Вух, как он именуется, ясного света, пришедшего с другой стороны моря, символа нашей защиты, светоча для ясной жизни. Подлинная книга, написанная много времени тому назад, существует, но зрелище ее скрыто от того, кто ищет и думает». Близкое по содержанию высказывание имеется и в заключении «Пополь-Вух»: «Больше о существовании народа киче сказать нечего, потому что нельзя уже больше видеть светильника, который повелители киче имели в древние времена; она (книга. — Р. К.) совершенно исчезла».