Оренбургское казачье войско в борьбе с большевиками. 1917—1920

Уральское командование попыталось исправить ошибку закупкой хлеба на Кубани, куда была послана специальная миссия. Но благодаря целому ряду рогаток, выставленных на Северном Кавказе местными правительствами, доставка хлеба из-за Каспийского моря на Урал производилась с большим трудом и малыми партиями, совершенно недостаточными для армии и населения.

С каждым месяцем войны продовольственный вопрос обострялся все больше и больше и, в конце концов, стал переходить в настоящий голод. На фронте казаки по нескольку дней не получали ни куска хлеба и питались картофелем и вареной тыквой.

На почве голода начались болезни, особенно среди пленных красноармейцев, которых совсем не кормили и которые, как тени, бродили по станицам, прося подаяния.

Когда армия стала перед призраком голода, была создана должность начальника снабжения, в исполнение которой вступил полковник Колпаков.

Последний бросился за хлебом в Уильский район. Здесь закупки стали производиться при посредничестве Яицкого банка, но велись по мелочам и неопытными агентами, которые старались платить крестьянам как можно дешевле, и те, в свою очередь, всеми способами уклонялись от продажи хлеба по низким ценам.

Доставку хлеба в войско взяло на себя киргизское правительство, выставившее этапную линию от Уила до Калмыкова. Движение по линии совершалось крайне медленно и неаккуратно.

В результате потребности армии и населения не были удовлетворены – ни уильским, ни кубанским хлебом.

Помимо хлеба, в армии ощущался большой недостаток в обмундировании и обуви, а при наступлении холодов и в теплой одежде.

У казаков, и в особенности у киргизов, имелись запасы армячины, шерсти и сырых шкур, но не было заводов и мастерских, где бы можно было выделывать овчины и кожи, шить сапоги и полушубки.

С появлением начальника снабжения были открыты небольшие мастерские в Гурьеве, но они не могли удовлетворить даже самые минимальные потребности армии.

Одевались уральцы, главным образом, за счет пленных красноармейцев, которых раздевали обыкновенно догола и лишь иногда давали в обмен какие-нибудь лохмотья.

Когда Самара находилась в руках Комитета членов Учредительного собрания, кое-что из обмундирования перепадало уральцам из самарских складов; а в те периоды, когда существовала связь с Сибирью, доставлялось из Омска, однако в самом незначительном количестве.

Осенью 1919 года стали поступать на Урал небольшие партии английского обмундирования из Добровольческой армии, чем, хотя отчасти, был сглажен кризис в одежде.

Правильному снабжению армии и справедливому распределению всего, что поступало в тыл на базу, – и вообще нормальной тыловой жизни – мешал тот распорядок, который постепенно установился в Уральском войске уже в калмыковский период, после реорганизации всего дела борьбы.

С одной стороны, хозяином войска считало себя Войсковое правительство, но рядом с ним существовал штаб армии, а впоследствии был создан еще отдел снабжения. Кроме того, у войскового атамана было два помощника: по военно-административной и по гражданской части.

Сфера компетенции, круг деятельности и взаимоотношения между всеми этими учреждениями и должностными лицами строго определены и регламентированы не были; в результате получалась путаница. Часто по одному и тому же вопросу из разных учреждений исходили разноречивые распоряжения, что на практике приводило к столкновениям и ведомственным трениям.

Неразбериха в тылу доходила до курьезов, за которыми, как всегда на войне, следовали трагические последствия.

VI

Необходимо коснуться вопросов артиллерийского снабжения, инженерно-технической части, санитарного состояния и некоторых других, близко касающихся жизни.

Уральцы на борьбу с большевиками выступили с шашками, топорами, вилами, пешнями[5], баграми и просто кольями. В начале борьбы ружья, пулеметы, пушки, патроны они добывали исключительно в боях у красных.

Впоследствии, с очищением от большевиков среднего Поволжья, огнестрельное оружие и огнеприпасы стали поступать на Урал с Сергиевского завода, из самарских складов, из запасов, оставленных красными в Симбирске, Казани; потом началось снабжение из Сибири и, наконец, из Добровольческой армии.

Доставка артиллерийских припасов на Урал, из-за отдаленности Уральского театра, в особенности с отходом армии на юг, была сопряжена с большими трудностями и требовала много времени.

Подача оружия и огнеприпасов с базы (Гурьева) к фронту производилась по этапной линии; а в каком хаотическом беспорядке происходило движение грузов по этой линии, указывалось выше.

И если бы Уральская армия в деле снабжения оружием и огнеприпасами всецело зависела только от своего тыла, то ведение борьбы столь продолжительное время было бы немыслимо.

Но, как неоднократно указывалось, главная база уральцев была у противника, от которого они добывали и ружья, и пушки, и пулеметы, и патроны.

Недостаток в оружии, неаккуратность в доставке боевых припасов и вообще неисправности тыла искупала казачья удаль и острая шашка.