Оренбургское казачье войско в борьбе с большевиками. 1917—1920

Покончив с оренбургцами, большевистские верхи решили ликвидировать и уральцев, о чем торжественно и заявил прибывший в Оренбург председатель ВЦИК Калинин.

Действительно, в конце октября красные войска стали проявлять усиленную деятельность по всему фронту, пытаясь перейти в наступление то в одном, то в другом месте. Уральские полки к этому времени были крайне малочисленны, и держать растянутый фронт по обоим берегам Урала для них стало не по силам.

Тогда генерал Толстов решил сконцентрировать армию (кроме Урало-Астраханского корпуса) в районе Калмыкова, с тем чтобы, заняв более узкий фронт, дать возможность войсковым частям поочередно отдыхать на зимних квартирах в станицах и поселках, еще не разоренных войной.

Намеченный отход начался в последних числах ноября. Красные немедленно перешли в наступление по всему фронту. Приходилось отходить с боями. Сдвинувшись с места, уральцы по инерции стали снижаться все более и более на юг. Красные следовали за ними по пятам. На линии Калмыкова задержаться не удалось. Армия стала отходить на Гурьев…

Стало ясно, что надвигается катастрофа…

Уральское командование, однако, не падало духом и принимало всевозможные меры к приостановке отхода. Как всегда в таких случаях, принялись за чистку тыла и поспешную импровизацию всяких отрядов. Но в станицах и поселках брать было некого: кто мог держать винтовку, давно находился на фронте. Взялись за Гурьев.

Все войсковые и армейские тыловые учреждения были расформированы, и личный состав их послан на фронт.

Еще раньше атаман Толстов отдал приказ о расформировании 1-го Оренбургского корпуса и о высылке всего, что в нем имелось боеспособного, на усиление Уральского корпуса, прикрывавшего главное направление Уральск– Гурьев. В Уиле для обеспечения правого фланга армии был оставлен конный дивизион да киргизская сотня.

Из всех частей, двинутых из Гурьева на север, серьезную боевую силу представляли только две части: русско-сербский отряд штабс-капитана («воеводы») Киселева и партизанский отряд корнета Фортунатова. Первый из них прибыл к уральцам по реке Эмба из Южной армии, а второй, оторвавшись от армий адмирала Колчака в районе Кустаная, долго скитался по киргизским степям, пока не вышел на Жилую Косу.

Однако посылка этих подкреплений, конечно, ничего изменить не могла.

Дух армии был надломлен, и усилением ее несколькими разнородными и малочисленными частями можно было лишь на время затянуть кризис, но ни в коем случае нельзя было спасти положение.

Утомленная непрерывными боями и обессиленная почти двухлетней борьбой, Уральская армия продолжала отходить на юг, приближаясь к Гурьеву.

Оренбургский дивизион, оставленный в Уиле, был сбит нахлынувшими на него с разных сторон большевистскими отрядами и стал отступать в направлении на Доссорские промыслы. У местечка Кзыл-Куга дивизион был неожиданно встречен ружейным и пулеметным огнем: это части Уильского олейята преградили ему путь.

Видя неминуемое крушение Уральского фронта, правительство Западной Алаш-Орды, по инициативе братьев Досмухаметовых, решило перейти на сторону советской власти и предательски ударило в спину оренбургским казакам, пустив в ход как раз то самое оружие, которое когда-то получило из казачьих рук.

Ничего не зная о предательском выступлении Уильского правительства, вскоре, после прохода оренбургцев, в Кзыл-Кугу прибыл командир Илецкого корпуса генерал Акутин и был захвачен киргизами со всем своим штабом.

По достижении Гурьева армии грозила опасность быть прижатой к морю. В это время северные берега Каспия были уже во льдах; навигация прекратилась, и связь с Северным Кавказом прервалась. Последние пароходы, доставившие в Гурьев санитарные отряды и английскую военную миссию и увезшие на Кавказ небольшие партии больных и беженцев, отошли от Пешных островов во второй половине ноября.

Когда из Гурьева все способное носить оружие мужское население было послано на фронт, в городе оставались только пленные красноармейцы, которые, будучи предоставлены самим себе, немедленно подняли восстание и 18 декабря захватили Гурьев. Восстание, очевидно, было подготовлено заранее, потому что в момент выступления у красноармейцев на руках оказалось оружие.

События в Гурьеве поставили Уральскую армию в безвыходное положение: враг оказался не только спереди, но и сзади.

Атаман Толстов решил не заходить в Гурьев и, перейдя со всей армией на левую сторону Урала, двинулся по северо-восточному берегу Каспийского моря на Жилую Косу, предполагая в дальнейшем отходить на форт Александровск. За армией потянулись многочисленные беженцы. Всего выступило в поход до 15 000 человек.

Путь до Жилой Косы был известен. Условия движения были довольно сносные. По дороге встречались киргизские зимовки – аулы с сеном и просом.

Жилая Коса представляла собой рыбачий поселок, жители которого вели торговлю рыбой с Гурьевом и фортом Александровск.

Зимой, когда море замерзало, устанавливалось сообщение по льду. Но этот путь был опасен: часто южный теплый ветер ломал и разгонял лед, и отважные рыбаки гибли в открытом море.